Заповедь

Зина никак не могла смириться с мыслью, что красота балета не победила старых предрассудков. Говорить, что горцы в один голос осудили Зину, будет неверно. Конечно, упрекали ее, но и сочувствовали ей, понимая, что она организовывала концерт, желая доставить радость хохкауцам. Потому в один из ближайших дней и рассказал на нихасе свою притчу почтенный Хамат.

— Что гасит любовь? — задумчиво спросил Хамат.

— Разлука!

— Измена!

— Смерть!

Ребята кричали наперебой, а Хамат смотрел на нас, не мигая, не отрицая и не подтверждая ничьей правоты. Мы, молодежь, столпились на берегу речки подле костра, а горцы сидели чинно, слушая внимательно своего старшего. Хамат, взглядом приказав юношам подкинуть веток в костер, тихо произнес:

— Разлука, говоришь? Она, как ветерок, может и погасить огонь, а может и разжечь его.

— Значит, прав я: любовь губит измена! — заявил кто-то из ребят постарше.

И опять старец не согласился:

— Смотря какое яблочко на стороне тебе досталось: кислое заставит вспомнить о том, что осталось дома, вкус которого тебе уже известен.

— Смерть! — выпалил Агубе. — Она уничтожает любовь.

— Смерть?! — возмутился Хамат. — Человек теряет любимую, но любовь всегда остается с ним...

Никто правильно не мог ответить на загадку Хамата. Костер догорал. Мы уже стали подозревать, что старец и сам не знает, что приводит любовь к гибели, когда он наконец заговорил:

— Вы говорите, страшны разлука, смерть... Не это самое ужасное. Страшно, когда он и она рядом, а любовь не сумели сохранить... Часто это бывает, очень часто. И жаль... — Он вдруг посмотрел прямо в глаза Тузару: — Утрата любви начинается с мелочей, с неприметной трещины. Тот, кто вовремя не заметит ее, дает ей возможность увеличиться... Ой как важно вовремя спохватиться.

Тузар вспыхнул. Ему казалось, что он умеет себя держать в руках, ни видом, ни поведением не выдает душевной боли, а Хамат, оказывается, увидел, почувствовал, что неладно у них с Зиной, и завел разговор о любви. Прав старик, прав... Трещину сразу надо замазывать. В конце концов, причина ссоры не столь серьезна, чтобы могла погубить их любовь. Он сейчас пойдет домой, подойдет к Зине, за столом проверяющей тетрадки, и, ни слова не говоря, обнимет ее, шепнет на ухо: «Прости, любовь моя»... И все будет хорошо, ведь они любят друг друга. А это такое счастье, которое не каждому дается...

И еще один случай хочу рассказать. Это уже для тех сегодняшних грамотеев, кто думает, что наши старшие не понимали, в чем сила грамоты.

Зинаида Власовна объявила нам каникулы, и в тот же день мой дед Дзамболат велел мне явиться на нихас. Я, конечно, пришел вместе с Борисом. В присутствии всех стариков дед спросил нас:

— Ну-ка, сможете показать, как ваши фамилии на земле звучат? — и сунул мне и Борису по веточке.

Мы, маленькие грамотеи, пыхтя от усердия, бодро водили по земле хворостинками, выписывая буквы, из которых складывалась — подумать только! — целая фамилия.

— А сможете мое имя? — спросил Хамат, и когда каждый из нас начертил на земле одинаковые закорючки, старый Кетоев неопределенно повел плечом...

— А как вы будете объясняться с русским человеком? — спрашивал Дзамболат и горделиво поглядывал по сторонам, бахвалясь внуком и Борисом, и мы задорно кричали друг другу в лицо непонятные слова...

Так, рожденные в один день, я и Борис не расставались, точно невидимая веревочка соединяла нас, ни на день не ослабляя уз, не позволяя отделиться более чем на сто локтей... Вместе росли и познавали мир, вместе набирались знаний... И неведомо нам было, что вскоре злые силы разбросают нас в разные стороны, заставив забыть все то, что роднило нас...

Глава 36

В воздухе стало витать какое-то смутное, едва уловимое облачко, отбрасывающее пусть не зловещую, но все-таки тень на их семейную жизнь... Нет, Мурат оставался таким же бодрым и уверенным в себе и в будущем, но случалось, что внезапно его лицо хмурилось, брови озадаченно сдвигались, глаза тускнели и он на виду у собеседников о чем-то тяжело задумывался...

Первой почуяла неладное Хадизат. Именно она заметила, что во взаимоотношениях сына с Заремой что-то произошло и молодожены уже не были так светлы и безоблачны, как те старательно показывали аульчанам. Хадизат не сказала об этом даже Дзамболату, но стала присматриваться и по мельчайшим штрихам, по случайным взглядам и фразам уловила появившийся холодок между Муратом и Заремой... Но как ни пыталась угадать причину, ничего не приходило на ум.

А причину не знал и Мурат. Он лишь с болью замечал, что Зарема все больше и больше удаляется от него. Все реже стали повторяться ночи, когда они сливались не только телом, но и душой, когда они были одно целое и, казалось, нет силы, которая могла их разъединить...

С чего началось отчуждение Заремы? Не с того ли случая, когда она застала врасплох Мурата, распекавшего в коровнике подростка, отвечавшего в колхозе за стадо: пастушонок зазевался, и несколько коров углубились в кукурузный участок...

— Ты враг! — махал руками перед носом подростка Мурат. — Ты хуже, чем враг! Попался бы ты мне на фронте!..