Заря Амбера

— Я сам передвину, — сказал я и поспешил на помощь. В конце концов, не в его возрасте двигать мебель.

— Не нужно, лорд, — возразил Инвиниус. Последний рывок, и он установил кресло у окна, на то место, куда падали последние лучи света. — Пожалуйста, лорд, садитесь.

Я уселся. Инвиниус тем временем отправился ко мне в спальню, взял там маленький столик с умывальником и кувшин с водой и, медленно двигаясь, потащил все это сюда.

— Может, помочь? — спросил я, привставая.

— Нет, лорд, — отозвался он с негромким смешком. — Вы очень любезны, но, право же, я занимался своим ремеслом, когда вас еще и на свете не было. Пожалуйста, не волнуйтесь. Через минуту я буду к вашим услугам.

Я уселся на место. Конечно, вид у Инвиниуса такой, словно на него дунь, он и рассыплется, но у старика есть своя гордость. И он явно осознает пределы собственных сил. Крякнув, он поставил столик рядом с креслом. И при этом не пролил ни капли воды из кувшина.

Я распахнул воротник халата пошире, с довольным вздохом вытянул ноги и пошевелил пальцами. И вправду, неплохо бы наконец побриться и постричься. Последний год я брился в основном на скорую руку, в перерывах между боями, и, боюсь, это заметно.

Инвиниус плеснул в тазик воды, взял с подноса мыло и ловко взбил в тазике мыльную пену. Затем он укутал мне грудь и плечи полотенцем и нанес на подбородок, щеки и шею обильный слой пены. Пока щетина моя отмокала, Инвиниус выбрал среди разложенных на подносе бритв самую длинную — длиной почти с его предплечье — и принялся править ее на длинном кожаном ремне, до этого свисавшем у него с пояса.

К удивлению моему, я обнаружил, что могу прямо тут и заснуть. Я опустил веки. Свежий запах мыльной пены и размеренное шуршание бритвы о ремень действовали убаюкивающе. Вот они, радости цивилизации… «Да, я и вправду могу очень быстро привыкнуть к жизни в Джунипере», — подумал я с легкой улыбкой.

А еще я мысленно поблагодарил Фреду за ее заботливость и за то, что она прислала ко мне Инвиниуса. За год войны против адских тварей из всех, с кем мне приходилось сталкиваться, ближе всех к цирюльнику стоял мой ординарец, — только вот руки у него росли не из того места. Он кое-как умудрялся подровнять мне волосы без особого кровопролития, но после того, как он оставил мне на физиономии первую рану — я не преувеличиваю, это именно она и была, — я велел ему убираться и сам взялся за бритву. Что поделаешь, у меня сильно развит инстинкт самосохранения.

А Инвиниус все продолжал править бритву, а попутно монотонно вещал что-то насчет своей многолетней службы у лорда Дворкина. Он рассказал про свою шестидесятидвухлетнюю жену, повариху на дворцовой кухне, про своих пятерых сыновей — все они служили лакеями в замке, и про двадцать шесть своих внуков и правнуков — старший из них вскоре должен был пойти в армию. Когда он умолкал, я угукал и поддакивал, но на самом деле вслушивался разве что в одну фразу из трех.

А потом я чуть-чуть повернул голову и увидел наше отражение в зеркале. Тут я понял, почему Фреда сочла нужным прислать ко мне цирюльника: мои волосы превратились в кошмарную спутанную гриву, и даже мытье не особенно им помогло. Под глазами у меня залегли темные полукружья, и я выглядел лет на десять старше своего возраста. Окружающие были слишком вежливы, чтобы намекать мне, на что я похож… да, действительно, являться в таком виде к ужину просто непристойно.

Инвиниус закончил вострить бритву и повернулся ко мне. Он осторожно взял меня двумя пальцами за переносицу и повернул мою голову немного набок. Инвиниус не заметил, что я смотрю в зеркало. А я заметил, как он держит бритву, и внезапно мне сделалось тревожно. Так держит нож мясник, собирающийся разделывать тушу.

Когда лезвие бритвы было в каком-нибудь сантиметре от моего горла, я схватил Инвиниуса за запястье.

— Ты неправильно держишь бритву, — жестко произнес я, взглянув на него.

— Лорд, — увещевающе произнес Инвиниус, словно испуганную лошадь успокаивал, — я цирюльник. Это — моя работа. Позвольте мне ее выполнить.

— Я лучше побреюсь сам, если не возражаешь.

— Возражаю! — огрызнулся он.

Я оттолкнул прочь руку с бритвой. Точнее сказать — попытался, ибо Инвиниус вдруг навалился на меня всем телом. И сил в этом теле оказалось куда больше, чем можно было бы ожидать от старика.

ГЛАВА 7

Я человек сильный — во всяком случае, противника сильнее себя я еще не встречал. И, казалось бы, я должен был безо всякого труда оттолкнуть руку старика от своего горла.

Однако же этого не произошло.

Инвиниус, несмотря на преклонный возраст, был по меньшей мере ровней мне, — и уж определенно он был куда сильнее, чем полагалось бы семидесятилетнему слуге.

И началось состязание в грубой силе. Я чувствовал, как мои кости начинают трещать, а мышцы рук у меня словно превратились в железные ремни. Рыча от напряжения, я что было сил старался оттолкнуть Инвиниуса.