Зарубежный филиал, или Искусство жить в Израиле. Часть 1

– Я прочитал как-то о специалисте-сейсмологе Хазанове. Какую опасность для Израиля представляют землетрясения, можно представить по результатам проведённых исследований. Оказалось, что при сильном землетрясении 40 процентов жилых домов должны рухнуть или серьёзно пострадать. По инициативе депутата Кнессета Юрия Штерна был открыт проект с участием учёных-репатриантов по созданию защитной системы от землетрясений. Правительство выделило на запланированные на три года работы по этому плану 50 миллионов шекелей. За первый год был разработан ряд разделов «Системы государственной сейсмической безопасности страны», подготовлен отчёт на русском языке. Перевод же документа на иврит институт тянул более года. Потом финансирование вообще прекратилось, хотя люди трудились почти бесплатно. В результате отчёт где-то пылится, а Хазанов работает охранником одного из хостелов.

Или вот пример из области медицины. Если у пациентов в послеоперационный период случаются осложнения, то 90 процентов их зависят от качества наркоза и его дозирования. Дело в том, что анестезиологи проводят наркоз чисто интуитивно, на основе своих знаний и ощущений. Между тем некий доктор наук Клёцкин с коллегами ещё в Москве создал прибор, который позволяет анестезиологу определять качество наркоза в реальном масштабе времени. Прибор прошёл клинические испытания в ряде больниц России и ведущих клиниках Москвы. При репатриации в Израиль автор захватил с собой прибор в надежде внедрить его в медицинскую практику на исторической родине. На встречах же с местными анестезиологами он натолкнулся на полное непонимание. Наконец благодаря руководителю одного из отделений больницы в Беер-Шеве, бывшему соотечественнику, автор получил разрешение на эксперимент. Это не было ещё участие в операции, скорее, использование написанной математической программы и прибора при записи операций. По результатам 30 операций коллеги (тоже репатрианты) дали положительное заключение. Наконец в 1993 году нашёлся инвестор, который создал для Клёцкина и его коллег все условия для работы. В результате через три года был создан новый, ещё более умный, прибор для кардиологов. Когда о новинке стало известно в США, приехавшие бизнесмены предлагали за работу миллионы долларов. Однако дилетант, хозяин компании, не сошёлся с гостями в цене. Он рассчитывал, что приедут ещё другие клиенты и предложат значительно большую сумму. Увы, больше никто не приехал, а Клёцкин со своей кампанией получили письма об увольнении.

Доктор Гарри Райхман многие годы получал приглашения участвовать в международных конференциях и симпозиумах, на мировых конгрессах по теории машин и механизмов. Как единственный представитель Израиля он должен был выступать в Финляндии, Англии, Китае, Болгарии. Однако поехать никуда не смог из-за отсутствия финансирования. Представляешь, из всего Израиля неоднократно приглашают одного крупного учёного, а министерство науки не может профинансировать его поездку.

– Я тебе больше скажу. Недавно прочитал, что при распределении портфелей в правительстве посты министра науки и министра здравоохранения считаются наименее привлекательными.

– Потому что министерство науки самое бедное, наименее финансируемое. Да и те средства, которые выделяются бюджетом, распределяются не просто так. Ни с одним, даже самым лучшим, проектом ты не получишь грант ведомства науки, если не принадлежишь к определённому партийному или этническому клану. Всё зависит от того, кто в данный момент занимает кресло министра, генерального директора министерства, главного учёного. Должность главного учёного есть в большинстве министерств, и у каждого есть своя система инвестиций проектов. Находящиеся в их распоряжении средства колеблются в зависимости от министерства от нескольких десятков миллионов до миллиардов шекелей. И посторонний, не принадлежащий к их клану, серьёзных инвестиций не получит. И финансовые ресурсы, и должности распределяются между однопартийцами. Встречаются случаи, когда в должности главного учёного министерства оказывается простой кибуцный агроном. И, конечно, в эту коррумпированную систему нашим репатриантам пробиться очень трудно. По классификации министерства абсорбции, в страну за годы Большой алии прибыло четырнадцать тысяч учёных, в том числе около шестисот профессоров и шести тысяч докторов наук. Из всей этой армии в рамках различных программ в университетах работает около тысячи человек. Следует отметить, что страна получила этих специалистов бесплатно. А по тогдашним оценкам в соответствии с международными стандартами стоимости подготовки дипломированного, а тем более остепенённого специалиста, «цена» опыта всей этой армии учёных и инженеров была равна 20 миллиардам долларов. Обидно, что эта даровая прибыль не использована.