Зарубежный филиал, или Искусство жить в Израиле. Часть 2

Следует учесть, что в то время в Брюсселе вся израильская дипломатическая миссия состояла из трёх человек – консула и двух его помощников. Через руки Авни проходила вся консульская почта, и в Москве знали всё, что происходило в МИДе Израиля. Вскоре к Зеэву Авни стали обращаться за помощью сотрудники европейского отдела Моссада. У этого ведомства в те годы ощущалась острая нехватка кадров, и приходилось обращаться за помощью к дипломатам. Те, как правило, оказывали помощь неохотно, а Авни делал это с удовольствием. Ему как обладателю дипломатического паспорта чаще доверяли роль курьера, доставлявшего секретные послания руководства разведчикам, работавшим в разных европейских странах.

Это дало возможность Зеэву Авни познакомиться почти со всеми резидентами Моссада в Европе. Затем они оказывались под полным контролем КГБ. Со временем Авни направили с повышением в посольство Израиля в Югославии. И здесь он снова связался с представителем советской разведки. Работа курьера Моссада продолжалась и здесь. Во время встреч с представителями Моссада Авни не раз намекал, что готов перейти к ним на постоянную работу, оставив дипломатическую службу.

А в это время у Моссада начали проваливаться одна операция за другой, и руководство пыталось вычислить «крота». И тут Авни совершил ошибку. Он приехал в Израиль, явился в главный офис ведомства в Тель-Авиве и напросился на приём к его руководителю Исеру Харелю. Предложив себя на постоянную работу в Моссад, обещал создать агентурную сеть организации в Югославии. Что-то Харелю не понравилось. У Израиля с Югославией были прекрасные отношения, и создавать там агентурную сеть не имело смысла.

Это обстоятельство давало повод задуматься: кому подобное предложение было бы выгодно? Понятно: СССР такая сеть была подарком. Может быть, такое предложение Авни вызвано пожеланием Москвы? Излишний энтузиазм Авни и его готовность беззаветно отдавать себя делу разведки вызывали подозрение. Харель запросил дело Зеэва Авни и поинтересовался причиной, по которой тот в 1948 году покинул кибуц. Ведь в то время жизнь в кибуце гарантировала новому репатрианту более сносное существование. Но за шесть лет в кибуце успели забыть причину ухода Авни. Прямых фактов у Исера Хареля не было, и он решил действовать напролом. Он пригласил Авни на конспиративную квартиру и бросил ему в лицо: «Ты, подонок, советский шпион, работающий на Москву с самого своего приезда в страну!» После некоторого молчания Авни ответил: «Да, вы правы: я действительно советский разведчик, но больше вы от меня ничего не узнаете!»

В соседней комнате сидел глава ШАБАКа Амос Манор. Признание Авни обоих удивило. Ведь у них не было никаких доказательств, и Авни мог категорически отвергнуть все обвинения. Но он признался! Авни понял, что находится на явочной квартире, где его могут даже убить и никто об этом не узнает… Но Харель решил перевербовать Авни и заявил, что если тот сейчас расскажет о своей деятельности против Израиля, то его не станут арестовывать и, может быть, даже опять отправят на работу в Белград.

Однако Авни не поверил Харелю и от сделки отказался. После этого Харель покинул квартиру, и с Авни остался беседовать Манор, который вскоре понял, что Авни действовал исходя из идеологических убеждений. Вместо допроса получилась жёсткая дискуссия. Около двух часов ночи, когда оба уже вдоволь накричались, Манор решил, что ничего больше не добьётся, и вызвал своих людей.

Зеэва Авни отправили в тюрьму. Следствие по этому делу поручили вести одному из опытных полицейских, полковнику Иегуде Прагу. На основании весьма скудных доказательств было составлено обвинительное заключение. Спустя месяц после ареста Авни состоялся суд. Обвинение требовало признать Зеэва Авни виновным по трём пунктам: измена Родине, нанесение серьёзного ущерба безопасности Израиля, передача в руки третьих лиц секретной информации, которая привела к арестам и подвергла опасности жизни людей, работавших на Израиль. По каждому из этих пунктов Авни грозило четырнадцать лет тюрьмы, что в сумме тянуло на 42 года заключения. Однако судья Биньямин Аеви понимал всю шаткость обвинения и приговорил Зеэва Авни к четырнадцати годам тюремного заключения.

Но Моссаду нужно было узнать, какие тайны Авни выдал КГБ. Иегуда Праг стал еженедельно навещать в Рамле отбывавшего наказание в камере-одиночке советского шпиона. Чтобы разговорить Авни, надо было убедить его, что коммунистическая идеология ведёт к тирании и попранию всех свобод. Прага принёс Зеэву доклад Хрущёва на XX съезде партии, опубликованный к тому времени во многих газетах мира.