Зарубежный филиал, или Искусство жить в Израиле. Часть 3

Всё это отразилось на здоровье Ариэля Шарона. Вообще-то Шарон болел уже давно. Ему было трудно ходить, и перед официальными встречами помощники высчитывали количество шагов, которое придётся пройти премьер-министру. Если в первые годы своего правления Шарон поднимался в зал заседаний бодрой походкой, то в последний год его доставляли наверх личным лифтом. Он был прекрасным политиком, умел руководить ситуацией во время переговоров, при необходимости мог полтора часа рассказывать анекдоты.

В последнее же время старался не отступать от бумажки, написанной помощниками, мог заснуть на заседании. Физическое состояние Ариэля Шарона, как в своё время состояние Леви Эшколя, Голды Меир и Менахема Бегина, тщательно скрывалось от прессы. Помощники утверждали, что интеллект шефа в полном порядке и решения он принимает как и прежде. Личные врачи Шарона утверждали, что во время осмотров ничего необычного у своего пациента не замечали. Помощники старались облегчить работу Шарону, не перегружая его внешнеполитическими «мелочами».

Появилась информация, что после выборов 2003 года Шарон страдал от приступов депрессии и работа его тяготила. Он стал больше спать и чаще оставался на ферме. 18 декабря 2005 года у Шарона случился микроинсульт. После диагностики и последующего лечения врачи с мировым именем уступили настойчивым просьбам сыновей и помощников Шарона. Полубезумного старика, еле передвигающего ноги, объявили полностью здоровым.

4 января он потерял сознание в приёмном покое иерусалимской больницы «Хадасса». Вся страна следила за состоянием его здоровья. Шарон впал в кому. Через пару недель советник премьера сообщил, что в ближайшее время Шарон будет отключён от аппарата искусственной вентиляции лёгких и начнёт дышать самостоятельно. Однако врачи отказались подтвердить или опровергнуть это сообщение.

Через пару недель после того, как Шарон попал в больницу, министерство соцобеспечения назначило его официальными опекунами сыновей Омри и Гилада. Отныне им предстояло решать вместе с врачами, какие действия следует предпринять для спасения жизни премьер-министра. В связи с тяжёлым состоянием здоровья Шарона все партии отменили запланированные политические мероприятия. Исключение составляла только родная «Кадима». Дело в том, что уже было ясно, что Шарон, даже при самом благоприятном исходе болезни, уже не сможет вернуться к исполнению своих обязанностей. И оставалось слишком мало времени до даты подачи в Центризбирком всеми партиями своих предвыборных списков.

Однако Ариэль Шарон не назвал имени своего преемника и того порядка, в котором должен составляться список. Поэтому, пока Шарон лежал в коме, в партии «Кадима» проходили многочисленные встречи, совещания и обсуждения. Все претенденты на депутатские места не хотели изменять устав партии и вводить в него более демократичные методы формирования списка. Они не скрывали, что пришли в «Кадиму» для обеспечения своего политического будущего, а проведение праймериз не гарантирует им получения престижного места и может эти планы нарушить.

Претендентов на лидерство в партии было несколько, однако окружение Ариэля Шарона склонялось к кандидатуре Эхуда Ольмерта. Он считался своим в «семье Шарона», которая в действительности правила страной в последнее время, и был послушной марионеткой в руках Ариэля Шарона. Эхуд Ольмерт стал и. о. премьер-министра и лидером «Кадимы», заверив остальных членов партии, что выполнит то, что им пообещал Ариэль Шарон.

Однако, когда он начал проводить встречи со своими коллегами по партии, выяснилось, что выполнить все обещания Шарона будет очень трудно. Оказалось, что всем собеседникам, по их утверждению, Шарон обещал реальное место в первой десятке списка. Из-за этого, мол, они и перешли в «Кадиму». Многие перешли в «Кадиму» благодаря личности Шарона, его авторитету. Теперь же некоторые были в растерянности и подумывали вернуться в прежние партии. Да и на выборах народ голосовал бы за «Кадиму», потому что её возглавлял Шарон.

Теперь предстояло разработать новую предвыборную стратегию. Решено было представить всех деятелей партии как «подлинных продолжателей дела Ариэля Шарона», потому что понятие «наследие Шарона» можно трактовать как угодно.

Кроме того, для успеха на выборах нужно было направить рекламную кампанию против Биньямина Нетаниягу. СМИ должны были намекать на то, что Нетаниягу виновен в проведении жёсткой экономической политики, ударившей по слабым слоям населения, что он «пил кровь Ариэля Шарона» и довёл его до тяжёлой болезни. Для СМИ эта задача была несложной, так как на протяжении десятка лет им не раз приходилось нападать на Нетаниягу и выставлять его «главным врагом еврейского народа».