Защитник Империи

— Да я в принципе не против такого обмена, — пожал я плечами, озаренный превосходной идеей, как разобраться с возникшей проблемой раз и навсегда. Уж после этого близняшки моментом позабудут о моем талиаре! Есть, правда, опасность испытать на собственной шкуре их недоделанную воздушную катапульту… Но риск того стоит. Слишком уж идея хороша! Скрыв улыбку, я торопливо предложил, с явным беспокойством глядя по сторонам: — Только давайте не в коридоре. А то еще увидит кто ненароком.

— Идем к нам, — тут же решили близняшки, гостеприимно распахивая дверь в свою комнату.

Зашел я к ним, конечно. Немедленно. И дверь прикрыл за вошедшими следом за мной сестрами. Плотоядно облизнувшись, выжидающе уставился на малость смущенных близняшек.

— Значит, уговор? — уточнили они, желая подтвердить достигнутую договоренность.

— Клянусь своей бессмертной душой, что в обмен на ваш поцелуй расскажу все, что знаю о том, как сэр Родерик привязал ко мне демона-талиара! — приложив руку к сердцу, торжественно провозгласил я.

— Хорошо! Договорились! — торопливо выпалили сестры, торжествующе сверкнув глазками. Шагнув ко мне, быстро поцеловали в щеки с обеих сторон и, отстранившись, сразу же радостно потребовали: — А теперь тайна!

«Вот же хитрюги!» — восхитился я коварству этих умниц. Но виду не подал. Неторопливо начал:

— О моем демоническом талиаре… — И замолк.

— Ну же, дальше! — нетерпеливо воскликнули близняшки.

— А это все, — развел руками я и ухмыльнулся: — Каков поцелуй — такова и тайна!

— Но так нечестно! — Подобная трактовка договора вызвала у сестренок искреннее возмущение. Будто бы вовсе и не они сами первые сжульничать решили!

— Может, и нечестно, но зато справедливо! — изобразив негодование, высказался я. Сделав вид, что собираюсь уходить, пробурчал: — Не хотите, ну и не надо. Сами соображайте, как сэр Родерик все это провернул.

— Постой! — тут же схватили меня девушки за руки. — Ну хорошо, хорошо, мы поцелуем тебя по-настоящему, без обмана, — сердито молвили они и поочередно на крохотный миг коснулись своими алыми устами моих губ.

— И что это было? — недоуменно похлопал глазами я и с подозрением осведомился: — Вам вообще по сколько лет? Не по семь, случаем? А то очень похоже.

— Мы вовсе не дети! — с негодованием опровергли девушки мое предположение. Возмущенно сверкая глазами, они решительно подступились ко мне, чем я и воспользовался, — обнял их за талии и легонько прижал к себе. Лишь потом позволил сестрам одарить меня парой чувственных, но совершенно неумелых поцелуев. Не выпуская их из объятий, скоренько сообщил, напустив на себя крайне задумчивый вид: — Нет, это все же смех один, а не поцелуи… Учиться вам еще и учиться! — с эдаким превосходством глядя на сестер, высказался я.

— Что?! — в один голос воскликнули девушки, возмущенные до глубины души.

— Все дело в том, что вы совершенно неправильно это делаете, — доверительно сообщил я и вроде как удивленно спросил: — Неужели сами не чувствуете?

— Не чувствуем что? — недоуменно нахмурились сбитые с толку близняшки.

— Восхитительного удовольствия конечно же. Ведь именно этим отличаются настоящие поцелуи от детских глупостей, — закатив глаза и натянув на губы мечтательную улыбку, продекламировал я.

— Нет, ничего такого мы не ощутили, — расстроенно протянули близняшки и от досады аж губки прикусили.

— Обидно-то как, — опечаленно вздохнул я. И тут же, встрепенувшись, великодушно предложил: — А давайте я вам покажу, какие они, по-настоящему чувственные поцелуи?

Близняшки переглянулись и кивнули, принимая это щедрое предложение. Не теряя времени даром, я приник к мягким девичьим губам, так и не поняв, кому же они принадлежат — Мелинде или Белинде. Но это и неважно, ибо их уста одинаковы вплоть до последней черточки. Такие робкие и неопытные… Но очень вкусные… И целовать их и впрямь сущее удовольствие…

— Ты был прав, целоваться и впрямь здорово, — со смущением сознались близняшки, когда я выпустил из сладкого плена уста второй из них. И торопливо потребовали, приметив хитрый блеск моих глаз: — Выкладывай теперь нам все о своем талиаре-демоне!

— Да с чего бы вдруг? — изумился я. — Это же я вас сейчас целовал! А уговор был, что целовать будете вы!

— Что?! — хором возмутились близняшки, не ожидавшие от меня такого коварства.

— А что не так? — удивленно приподнял я бровь.

— То, что это уже походит на вымогательство! — недовольно переглянувшись, обвинили меня девчонки. В ответ на это я только округлил глаза, всем своим видом выражая искреннее недоумение. Дескать, какое такое вымогательство? Все согласно уговору! Сестрам ничего не оставалось, кроме как уступить.

— Ну ладно, так и быть, мы поцелуем тебя, как ты этого хочешь, — скрепя сердце решили они, предупредив при этом: — Но это уже точно в последний раз!

— Да-да, конечно! — с жаром заверил я и тут же предложил: — А давайте присядем? Так нам будет намного удобнее… Ну хотя бы вон на кровать. — Я потянул близняшек к пресловутому предмету мебели.