Защитник Империи

— Освободи его и выйди, — коротко приказал моему сопровождающему ас-тарх, устраиваясь в кресле с другой стороны стола. И задумчиво уставился на меня. Смотрел и молчал, пока надзиратель возился с кандалами. А едва тот покинул кабинет, спросил: — Так, значит, тьер Стайни, вы все же поспособствовали бегству Энжель ди Самери?

Я угрюмо промолчал. Что тут говорить, когда и так все ясно?

— А ведь это предательство чистой воды… — вкрадчиво проговорил Кован. И внезапно сказал, с досадой покачав головой: — Вот уж от кого я не ожидал такой глупости, тьер Стайни, так это от вас! Вы же поначалу показали себя в высшей мере разумным человеком! А потом такую дурость учудили! — И уже не с таким пылом продолжил, медленно роняя слова и заглядывая мне в глаза: — Я только в одном не могу разобраться, тьер Стайни… Ну ладно, понятно, пожалели вы наивную девчонку… сочли ее безвинной жертвой обстоятельств и решили помочь… Бывает… Но дальше-то что? Струсили? Или подумали, что леди Кейтлин вас неправильно поймет?

— В смысле? — нахмурился я, не поняв, к чему клонит Кован.

— Почему вы не поручились за Энжель ди Самери головой, если так хотели ее спасти? — прямо спросил ас-тарх.

— Да кто бы мне ее отдал на поруки? — удивленно посмотрел я на Кована.

— А в чем, собственно, проблема? — вопросительно приподнял бровь он. — Вы же были на хорошем счету: добросовестный служащий, добропорядочный гражданин, герой опять же. Кто бы не принял поручительство такого человека?

— Но с каких это пор убийц высокопоставленных имперских чиновников стали на поруки отдавать? — изумился я.

— Мертвецов не вернуть, тьер Стайни, — мягко напомнил Кован. — А боевые маги Империи очень даже нужны…

«Слышал?! Ты слышал?! — не выдержав, возопил невесть откуда взявшийся бес. — А я тебе что говорил?! А ты, а ты — осел! Послушал бы тогда меня, не было бы этих проблем! И лапочка Энжель была бы давно твоей, и дракон был бы добыт с ее помощью, и стервочка Кейтлин никуда бы тогда не делась!»

«Хорош разоряться, — оборвал я его. — Все равно сделанного не вернуть».

— Об этом я тогда не подумал… — сокрушенно покачав головой, поведал я Ковану.

— А стоило бы, — укорил меня Кован и махнул рукой: — Впрочем, что уж теперь. — Задумчиво взирая на меня, он принялся барабанить пальцами по столу. — Ладно, вернемся к нашим баранам. Вернее, к тому, что теперь с вами делать, тьер Стайни.

— А что, дознание проводиться не будет? — несколько удивился я такому подходу. Впрочем, нельзя сказать, что это сильно расстраивает. Хоть перед смертью мучиться не придется… А то в Охранке любят дознание в пыточной производить…

— Зачем? — недоуменно посмотрел на меня Кован и аккуратно похлопал ладонью по толстой папке с бумагами, лежащей перед ним на столе. — Все дело уже обстоятельно разобрано и подшито. И не думаю, что вам найдется что к этому добавить. — Он слегка усмехнулся: — Слишком долго вы в беспамятстве провалялись, тьер Стайни. Не могли же мы ждать, когда вы соизволите очнуться и поведаете нам все подробности происшествия.

— Понятно, — безразлично пожал я плечами, утратив интерес к продолжению разговора. Разобрались и ладно. Пусть теперь решают.

— Могу, кстати, только восхититься вашей выносливостью, — доверительно сообщил Кован. — Уж не знаю, что за чудище вам сэр Родерик в талиары определил, но выжить, имея на теле более двух десятков проникающих ранений… Да еще учитывая тот факт, что помощь вам оказывали в самую последнюю очередь…

— Откуда два десятка-то? — озадаченно осведомился я. — Вроде егеря в меня только три или четыре раза попали…

— Они вас потом еще достреливали, — любезно сообщил ас-тарх. — На всякий случай. Сильно вы их напугали своей нечеловеческой силой и скоростью. Говорят, носились вы так, что силуэт в воздухе размазывался. И никак не останавливались, хотя должны были упасть сразу же, едва схлопотали первую стрелку с «Парализующим касанием».

— Я плохо помню, как там все было, — подумав, почти чистосердечно сознался я, не желая ворошить болезненные воспоминания. — Как в тумане все… — Помявшись, я все же спросил: — А что с теми егерями, которых я помял?..

— Тут вам повезло, тьер Стайни. Выживут они, хоть и били вы насмерть. Один из оставшихся егерей слабеньким целителем оказался. Удержал товарищей на грани, пока помощь из Остмора не подоспела, — поведал Кован. Порывшись в своей папке, вынул оттуда один лист и, бросив на мой край стола, предложил: — Да вот полюбуйтесь на свои художества.

Рисунков, правда, на листке не было. Только сухое изложение фактов: «Жерар Бадье — значительные повреждения лицевых костей с проникновением отдельных их частей в головной мозг и перелом шейных позвонков — шесть месяцев, тридцать восемь золотых. Ульх Гимарди — многочисленные переломы ребер с пробитием внутренних органов, перелом позвоночника, перелом лучевых костей левой руки — четыре месяца, двадцать шесть золотых. Лаен Эреди — травма головы с глубоким рассечением кожного покрова — две декады, шесть золотых».