Завораш (СИ)

Третьим в этой компании был странный маленький человек с белой, почти прозрачной кожей, под которой проступали тёмные вены. Бескровная верхняя губа заворачивалась к носу, а нижняя, которая ничем не отличалась по цвету от соседки — к подбородку, обнажая длинные острые зубы, из-за чего крохотный человек выглядел довольно угрожающе.

Но не только поэтому. В лицо Энсадуму оказалась направлена стрела, лежащая на конце длинного ложа, которое, в свою очередь, заканчивалось рукояткой в руке с пусковым механизмом.

Внезапно Энсадум понял, что люди перед ним — скорее всего те же самые, что напали на него ночью. Возможно, они нападали на практиков, отбирали саквояжи с содержимым.

Когда на него оказался направлен арбалет, Энсадум отшатнулся, одновременно с этим делая шаг назад.

— Это один из них, — неожиданно произнёс тот, которого Энсадум называл про себя Юнцом. Именно его он видел за прилавком «магазинчика», — Точно.

— Я вижу — отозвался старший.

— Послушайте, — едва смог выдавить Энсадум.

— Молчать!

Стрела уткнулась Энсадуму в щеку. К счастью, пока не в полёте.

— Стой смирно, — пробурчал старик.

Почувствовав на лице влагу, он смахнул её рукой и обнаружил на пальцах кровь. Все-таки, карлик поранил его острием стрелы. Энсадум взглянул на Белёсого, но тот лишь ухмыльнулся, отчего его уродливые губы ещё больше оттопырились. Энсадум также заметил, что теперь стрела направлена ему не между глаз, а куда-то в центр груди или даже ниже. Незаметно практик начал смещаться вправо, переставлял стопы так, чтобы это не было слышно.

В это время старик, кажется, потерял к нему всякий интерес. Шаркая обутыми в рваные обноски ногами, он подошёл к стеллажам и после недолгого изучения взял один из саквояжей. В следующее мгновение все его содержимое оказалось вывернутым на стол неподалёку. Загрохотали инструменты и многочисленные мензурки, как полные, так и пустые.

От такого обращения у Энсадума сжалось сердце, но что он мог поделать?

Старик выбрал из образовавшейся кучи один их металлических ланцетов, поднёс его остриё к глазам и некоторое время рассматривал. Щёлкнув языком, он отложил инструмент в сторону и взял другой. На этот раз в центре внимания оказался скальпель. Сверкающий и острый. Энсадум как никто другой знал остроту этих инструментов.

На мгновение у него проскользнула мысль, что старик сейчас направится к нему, и в следующие… скажем, полчаса, будет заниматься тем, что проверит остроту инструментов на их владельце…

Хотя, на самом деле, Энсадум сомневался, что это был именно его саквояж. Да, саквояж практика, но не тот, который принадлежал ему. Во-первых — не было блокнота. Во-вторых, кожа, из которой был изготовлен саквояж, отличалась по цвету. Здесь она была более темной и более потёртой. Присмотревшись, Энсадум увидел позеленевшие от времени застёжки.

Покончив с осмотром скальпеля, старик брезгливо отшвырнул его в сторону. Затем перешёл к следующему саквояжу.

Точно так же, не церемонясь, старик распахнул его, заглянул внутрь, хмыкнул, затем запустил тощую руку внутрь.

Точь-в-точь охотник, запускающий всю пятерню глубоко в рану, чтобы извлечь бесполезные внутренности.

Только извлёк он не внутренности, а многочисленные перекрученные трубки. Точно так же, как и скальпель минуту назад, брезгливо отшвырнул всё это в сторону. Энсадум, который знал, сколько труда стоит практикам поддерживать оборудование в порядке, поморщился.

Между тем ему удалось сместиться на добрых четверть шага. Конечно, если присмотреться хорошенько, можно было бы заметить, что что-то изменилось в позе Энсадума. Однако в царившем в помещении полумраке, сделать это было не так просто. К тому же, шорох его подошв хорошо скрывали звуки, издаваемые стариком, когда он потрошил очередной саквояж.

С этого момента Энсадум решил так и именовать всех троих — Стариком, Карликом и Юнцом.

Энсадум прислушался к звукам снаружи. Если бы ему удалось позвать на помощь или каким-то другим способом привлечь внимание.

— Послушайте, я всего лишь…

Ему ответил Карлик.

— Пфф… Не пытайся. Тебя прижали.

— Вы меня с кем-то путаете…

— Нет, — Карлик трахнул головой и вышло это на удивление комично, словно кивнул болванчик.

Но у болванчиков не бывает при себе арбалета, и они не целятся из них в людей.

Всё происходящее напомнило страшный сон.

— Нет, — повторил Карлик, — Никакая это не ошибка.

В этот момент Старик добрался до третьего саквояжа. На этот раз это должен был оказаться именно тот, что принадлежал Энсадуму. Иначе и быть не могло, ведь если подумать: какова вероятность того, что и на этот раз это окажется собственность некого другого практика? Хотя на деле это всего лишь значило бы, что в пустошах напали и ограбили на одного практика больше.

Как и в предыдущий раз, Старик запустил руку внутрь, после чего принялся водить ею, очевидно, обшивая многочисленные отделения. Делал он это не глядя, практически вслепую, перебирая металл и стекло, отчего изготовленные из них предметы мелодично позвякивали.