Завораш (СИ)

В школе его учили, что даже если не-ангелам время от времени доводилось выполнять кое-какую необходимую работу, жили они относительно лёгкой жизнью. И вот почему: им не приходилось заниматься управлением островом, распределением воды и пищи, налогами, политикой, строительством (кроме, собственно, возведения зданий), словом, всеми теми сложными вещами, о которых великодушно приняли на себя заботу ангелы. Такой порядок казался древним, незыблемым, но главное — справедливым, и до сегодняшнего дня у него не было причин считать иначе.

Однако эти люди не выглядели счастливыми. Скорее они были похожи на шайку грабителей, готовых на все ради лёгкой наживы.

Тисонга знал, что и среди бескрылых существуют свои руководители. Это были мастера и бригадиры, ответственные за небольшие группы рабочих. Поэтому он обратился к тому единственному из всей компании типу, в руках у которого не было инструмента.

Возможно, рассудил он, перед ним был один из инженеров: наиболее способные из бескрылых имели шанс, хоть и небольшой, получить образование. Правда, учились они в специальных школах, где наставниками им служили такие же лишённые крыльев ангелы. Ничем другим этот не-ангел не отличался от своих собратьев, даже одежда была такой же пыльной, грязной и залатанной во многих местах.

Едва Тисонга попытался заговорить, тот, кого он назвал про себя Бригадиром, поднял руку.

— Кто ты такой и откуда взялся? Шпионишь? Эта часть острова закрыта для крылатых.

Несколько бескрылых прислуживали в Доме ремесленников сна. Иногда бескрылые встречались на городских улицах. Они подметали, убирали мусор, переносили грузы. Почти все они были молчаливыми, безропотными существами. Любой из них скорее проглотил бы собственный язык, чем позволил открыть рот без спроса. Впрочем, Тисонга не знал никого, кто имел бы причины заговаривать с бескрылым.

Те не-ангелы, что были сейчас перед ним, отличались от остальных. Бригадир смотрел ему прямо в глаза. Этот взгляд требовал немедленного ответа. Остальные из его компании держались не менее уверенно. Оружие в руках, пусть это и был всего лишь инструмент, выглядело устрашающе. Тисонга ни минуты не сомневался, что они воспользуются им, стоит ему дать повод.

Тысяча вопросов вертелась у него на языке: почему крылатым запрещено появляться в этих местах, и если крылатые в самом деле здесь редкость, то не видели ли эти люди его брата? Внезапно все его подозрения, теории, включая догадки о происхождении красной пыли и возможном «обмане» брата, показались ему несущественными. Расскажи он об истинной цели своего путешествия — и они наверняка подняли бы его на смех…

Один из бескрылых сделал шаг в его сторону, выбрасывая вперёд жезл. Острый конец жезла сверкнул в воздухе и уткнулся Тисонге в грудь. Бескрылый надавил, и ангел почувствовал, как тонкое острие протыкает ткань одежды, впивается в плоть. Ещё одно лёгкое нажатие — и лезвие заскребёт по кости.

Однако второго нажатия не последовало. Бригадир вытянул руку и перехватив инструмент, опустил его. Все это он проделал одним мягким движением. При этом рабочий, все ещё державший свой жезл, не выказал никаких попыток сопротивляться.

— Отвечай!

Как на зло, ангелу ничего не приходило в голову. Он мог бы сказать правду — или соврать. Например, заявив, что сбился с курса случайно. Отвечать хоть что-то само по себе было оправданием. Как будто эти люди имели право задавать ему вопросы!

Прежде чем ответить, Тисонга сделал шаг вперёд.

Оружие рабочего вновь начало подниматься в его сторону, но так и не завершило своего движения — иначе он оказался бы наколотым на острие.

— Кто вы такие? — Тисонга постарался, чтобы его голос звучал как можно внушительнее, — И по какому праву так поступаете?

Получилось не очень уверенно. Поступаете — как? Пожалуй, это звучало как обвинение из уст обиженного ребёнка. Дети всегда жалуются, особенно когда их притесняют старшие. В Башне ремесленников сна старшекурсники иногда поколачивали младших и это считалось нормой. Выживает сильнейший — древнейшая формула и главный постулат ангельской морали.

К его удивлению, бескрылые не покатились со смеху. Тот, кого он назвал Бригадиром, посмотрел на него очень внимательно. Казалось, он раздумывает, что сказать.

— Ответ тебе не понравится, мальчик. Ангел, да? С Высот? Видно, по твоему высокомерному тону.

Неизвестно, что разозлило Тисонгу больше: то, что его назвали мальчиком или отказ бескрылого проявить уважение.

— Я требую…, — начал было он.

— Нет. Ты ничего не вправе требовать. Здесь не Высоты, — Затем Бригадир обратился к одному из своих людей, — Снимите путы.

Только когда с Тисонги сняли все верёвки, он смог наконец пошевелиться. Постепенно в конечности возвращалась чувствительность. Кровь вновь стала циркулировать по венам. Крылья по-прежнему болели, но теперь гораздо меньше. Даже дышать стало легче. И всё же Тисонга подозревал, что просто сорваться и взлететь он не в состоянии. Бежать он не мог, оставалось узнать, что нужно этим бескрылым.