Завтра будет лучше

Когда гости стали прощаться, благодаря хозяев за чудесный вечер, Марджи скользнула ладонью под локоть Фрэнки. Джин, поправив шляпу, расслабленно уронил кисть поднятой руки и на несколько секунд застыл в такой позе.

– Какая трогательная семейная картинка! – сказал он.

– Не будь злюкой, дорогой, – одернула его Сэнди.

Фрэнки сердито отстранился от Марджи. Она посмотрела на него: он залился жгучей краской, как человек, пойманный за чем-то постыдным. Марджи ощутила растерянность, пронизанную ужасом. Она как будто бы интуитивно поняла то, чего не могла знать.

Ночью, в постели, Фрэнки обнял Марджи и привлек к себе. Ни с того ни с сего ей вспомнилось то, что она слышала в детстве – от женщины, жившей в соседней квартире. Лежа со своим мужем за тонкой стенкой, та однажды громко произнесла: «Пришел из варьете и теперь ко мне лезешь? Нет уж, отстань!» Сейчас у Марджи возникло престранное желание повторить эти слова Фрэнки.

– Ты молодчина, Марджи, – сказал он. – Произвела хорошее впечатление. Я был горд, что у меня такой дом и такая жена. – Он ее поцеловал.

В порыве головокружительной радости Марджи устыдилась своих смутных страхов. Она решила, что дело в ней самой: она слишком редко выходит из дому и потому не понимает, насколько разными бывают люди.

Поцелуй Фрэнки без ответа не остался.

Когда муж уснул, Марджи еще некоторое время пролежала без сна, не желая терять ощущение легкости и счастья. Но потом тоже заснула. Ей опять приснился хорошо знакомый старый сон. Как будто она, маленькая девочка, потерялась… потерялась на улице…

Глава 29

После прихода гостей отношения между Марджи и Фрэнки на некоторое время изменились. Он стал казаться менее закрепощенным, как будто исповедался и получил отпущение грехов. Это должно было бы радовать Марджи, но вместо удовольствия она испытывала странную тревогу. «Я привыкла к тому, каким он был раньше, – говорила она себе, пытаясь разобраться в своих ощущениях. – Мне это не нравилось, или казалось, что не нравится. Сейчас бы я предпочла, чтобы он стал прежним. Нынешний он кажется мне незнакомым, чужим. Хотя на самом деле я, может, никогда его и не знала».

К собственному ужасу, Марджи начала испытывать по отношению к нему легкое физическое отторжение. «Почему? – недоумевала она. – В чем дело? Ох, лучше б эти люди никогда не приходили!»

А потом все вдруг прояснилось. Марджи нашла логическое обоснование своему отвращению к Фрэнки. Она поняла, что беременна!

Однажды утром она проснулась от приступа тошноты. Заползая обратно под одеяло, растолкала мужа:

– Фрэнки, ты спишь?

– Чего? Уже нет. А разве пора вставать?

– Не совсем. Но я хочу тебя кое о чем попросить.

– Только если это не долго, – зевнул он. – А то мне в контору к девяти.

– Все ты успеешь, – сказала Марджи, как говорила каждое утро. – Ты умеешь заваривать чай?

– Чего? Ну да, конечно.

– Тогда сделай мне чашечку.

– Зачем?

Марджи переждала очередную волну тошноты:

– Не спрашивай. Просто сделай.

– Но я не понимаю…

– Пожалуйста!

– Ладно!

Он встал, прошел в кухоньку, но почти сразу же оттуда вернулся.

– А где чай? И в чем его делать?

Марджи дала ему простые инструкции. Несколько минут он гремел посудой, потом наконец принес чашку горячей воды, слегка окрашенной чайным пакетиком. Между чашкой и блюдцем вклинилась половина лимона.

– Так нормально?

Марджи выдавила в воду пару капель лимонного сока и сделала глоток.

– В самый раз.

– А с тобой все нормально? – спросил Фрэнки нервозно.

– Да, – тихо ответила она.

– Тогда я пойду бриться?

– Конечно.

Побрившись и умывшись, Фрэнки вернулся в комнату и, к своему разочарованию, не увидел на кровати разложенной одежды. Он и не понимал, насколько привык к тому, что жена каждое утро оказывала ему эту маленькую услугу. Забрав у Марджи чашку, он сел на кровать:

– С тобой точно все в порядке?

– Лучше некуда.

– Тогда в чем дело?

– Ни в чем. Только… – Марджи положила руку ему на колено, он отдернул ногу. – Ох, Фрэнки, хотя бы сейчас не отодвигайся от меня. Пожалуйста.

– Послушай, я не могу все утро сидеть и играть с тобой в угадайку. Мне и так уже придется идти на работу без завтрака, если я вообще хочу успеть.

Марджи собиралась преподнести ему новость чуть более торжественно, но, заметив его нетерпение, просто отрезала:

– У нас будет ребенок.

Она прикрыла глаза, чтобы не видеть того выражения отвращения и ужаса, которое вдруг возникло на его лице. Прошло, как ей показалось, довольно много времени, прежде чем он спросил:

– Ты уверена?

– Уверена.

– А может, ты просто нервничаешь, или простудилась, или еще что-нибудь?

– Я не нервничаю, и простуды у меня нет.

– Наверное, что-то можно сделать – принять какие-то таблетки.

– Это еще зачем? К тому же я на третьем месяце.

– Почему ты мне месяц назад не сказала?

– Месяц назад я не была уверена.

Фрэнки встал и принялся расхаживать по комнате, очень бережно держа в руках чашку и блюдце, как будто надеялся, оберегая их, выиграть время.

– Но я не понимаю, – сказал он. – Я же был осторожен!

– Я думала, ты обрадуешься, – произнесла Марджи печально.

– Обрадуюсь? – переспросил он, словно не веря собственным ушам.