Завтра подует завтрашний ветер

– Я не хочу, чтобы она огорчалась, вспоминая обо мне. Если ты ее любишь, позволь, чтобы у нее был выбор.

– Если я люблю ее, то тебе помогать не должен, не так ли?

– Ты уверен в этом? О ней ты подумал?

– Я… – Чонхо с силой потер переносицу, совсем запутавшись. Из-за трудностей в языке и волнительной темы он временами переходил на корейский, но это не мешало двум молодым людям понять друг друга.

Вдруг дождь полился неотвратимо, грозя непредусмотрительным прохожим не оставить ни одной сухой нитки на них. Не обращая внимания на обрушивающуюся воду и отсутствие зонтика, Дзюн подставил ладонь каплям, словно хотел собрать их, наблюдая, как жидкие хрустальные стрелы стремятся пронзить кожу. Черные пряди волос прилипли к лицу, черные глаза смотрели в пустоту.

– Ну ты… – начал было Чонхо, но передумал продолжать разговор, посчитав, что он того не стоит. Не тратя времени на формальное прощание, он поспешил открыть ворота, чтобы завести мотоцикл во внутренний двор.

– Отдай ей диск, – вдогонку крикнул ему Дзюн.

Чонхо обернулся, но уже никого не увидел – дождь превратился в непроницаемую водяную стену. Чонхо вернулся домой промокший, уставший от долгого промежутка времени, в котором слились два дня и одна ночь. Он, почти не разговаривая, прошел в свою комнату и оставался там почти до вечера, мучимый тревожными мыслями, не дававшими покоя, хотя глаза уже слипались. Он посмотрел на коробку от диска, перевернул ее снова и снова. Первое, что пришло ему на ум, сломать диск на мелкие кусочки и выбросить их в Ханган, чтобы у них не оставалось никаких шансов вновь стать целым. При одном воспоминании об этом человеке Мидори еле удается сдержать слезы, зачем ее тревожить? Он уже открыл пластмассовую коробку, чтобы воплотить задуманное, но передумал в последний момент, закрыв крышку. Он хотел просмотреть содержимое электронного носителя, но посчитал, что в таком случае поведет себя низко. Чонхо захотелось спрятать эту вещь где-то у себя и забыть о ней навсегда. Он уже положил диск куда-то в дальний ящик шкафа, быстро избавившись от него, словно диск прожигал кожу рук. Но ему показалось вдруг, что диск только смеется над его попытками забыть обо всем этом, ведь, посмотрев в глаза Мидори, он не сможет не вспомнить о том, что скрывает от нее важную вещь…

Все эти мысли проносились в его голове с огромной скоростью, и беспокойное сердце стучало все быстрее. Придя к выводу, что лучшее решение придет завтрашним утром, он попытался заснуть, но и сон был беспокойным, нисколько не позволяя отдохнуть от тяжелого дня.

Следующий день действительно принес единственное решение, но вот лучшее оно было или совсем наоборот – сказать было сложно. «Если любишь ее…» – слова эти эхом отдавались в голове. Что такое любовь? Ему нравилось говорить с ней, видеть ее, хотелось прикоснуться, обнять, быть с ней. Не она ли это? Он должен предоставить ей выбор, говорил Дзюн. Все же, с какой стороны ни посмотри, когда-то Дзюн был дорог ей. И Чонхо она не принадлежит.

В конце концов, Чонхо решил отдать ей диск. В любом случае решение должно оставаться за ней, и никто не в силах помешать этому. Чонхо шел к дому Мидори медленно, оттягивая момент как можно дольше. Облака рассеялись после дождя, продолжавшегося всю ночь. Наконец, он оказался перед дверью квартиры, где она жила, но еще долго не мог нажать кнопку звонка. Все же когда он сделал это, после недолгого ожидания ему открыла молодая женщина, вопросительно посмотревшая на него. Пришлось объяснять, кто он и зачем пришел.

– А ты не говорил, что придешь! – к порогу вылетела Мидори, как только женщина позвала ее. Глаза ее блестели, на щеках был легкий румянец. Ее волосы были собраны в замысловатую прическу. Наверное, собиралась куда-то.

– Прости, меня попросили… – дальше он не мог продолжить.

– Что попросили? – заинтересованно уточнила она.

– Попросили отдать тебе это, – Чонхо протянул ей диск, продолжавший жечь его. Вдруг он отдернул руку, испугавшись, что диск обожжет и ее, но все же отдал его через несколько секунд.

Она взяла диск, рассмотрела упаковку, открыла. Нигде не было указано его содержание.

– Кто попросил? – тихо спросила Мидори, хотя уже догадывалась об ответе.

– Дзюн, – так же тихо произнес он.

Одно это имя заставило исчезнуть улыбку с ее лица, чуть побледневшего.

– Он просил передать, чтобы ты прослушала то, что там есть, – продолжал Чонхо.

– И ты согласился передать? Почему? – не верила она.

– Потому что я… – Он вдруг прервал себя. – Мне пора, я пойду.

Она ухватила его за руку, переплетая пальцы, не отпуская.

– Не оставляй меня, – попросила Мидори, заглядывая ему в глаза. – Давай послушаем вместе.

– Я не могу, – с сожалением сказал Чонхо, сделав усилие и забыв о своих желаниях. – Ты должна послушать сама и сама сделать свой выбор.

– Это он так сказал?

– Да. И я тоже так думаю.