Здесь, на знакомых тротуарах... (СИ)

А вот спешившие мимо прохожие, как уже было сказано, нашу парочку взорами не пропускавшие, чудесного клубочка на асфальте словно и не замечали – в отличие от той вороны.

– Они что, его не видят? – не удержавшись, поинтересовался Иван у спутницы.

– Смертные? – переспросила та. – А что они вообще видят?! – бросила с усмешкой, будто бы что-то цитируя, но откуда фраза – юноша не припомнил.

– Но я-то вижу! – подчеркнул он.

– Так он же на тебя настроен! Ну и главное: ты уже не простой смертный! – заявила на это девица.

– А какой? – растерялся Иван. – Бессмертный?

– Разбежался! Из постоянно живущих в Яви – ну, в смысле, на белом свете – по-настоящему бессмертный – только Кащей, – принялась объяснять ему Милена. – Это, конечно, не считая… – она не договорила, неопределенно показав глазами куда-то в сторону. Юноша проследил за ее взглядом, но не увидел там ничего примечательного – если, конечно, не считать яркого билборда социальной рекламы с цитатой Президента Сварожича. – Хотя даже у Кащея теоретически имеется уязвимость, – продолжила между тем его спутница.

– Ну да, игла в яйце! – не сдержал он усмешки. – Яйцо это – в утке, утка – в зайце…

– На самом деле, с иглой там наверняка все куда сложнее – и одновременно значительно проще. Как именно: не спрашивай, не знаю – тут, как говорится, «кто даст правильный ответ – будет съеден на обед!». Но то Кащей, с остальными понятнее. Даже хозяйка не вечна, даром что дочь самого Вия, Кащеева старшего братца. Ну а нечисть вроде меня – и подавно…

– Ты – нечисть? – нахмурился Иван, ловко уворачиваясь от столкновения с засмотревшимся на его спутницу парнем – а может, нарочно решившим задеть широким плечом везучего кавалера.

– А ты что думал? Еще какая! Я – мавка.

– Мавка? Это как?

– Совсем ничего не знаешь про наших? – удивилась Милена.

– Откуда? – развел руками юноша, останавливаясь рядом с клубочком перед пешеходным переходом в ожидании разрешающего сигнала светофора.

– Мы, мавки – один из видов русалок. Далеко не самый злобный, кстати – что бы там на этот счет некоторые ни болтали!

– А хвост твой тогда где? – скептически покосился Иван на стройные ножки спутницы. – Махнула не глядя?

– Совсем дурной? – ни с того ни с сего вспыхнула его собеседница. – Рыбьи хвосты – только у безмозглых русалок-фараонок!

– Надо же, – покачал головой юноша, – Получается, врут сказки!

– Не те читаешь, – все еще сердито отрезала мавка.

– Да я, собственно, никаких не читаю, – признался Иван уже на ходу – загорелся зеленый, и они с Миленой снова поспешили за клубочком. – Ну, в детстве, понятно – зацепил краем, но почти ничего и не помню уже. Так, по верхам: Кащей с яйцом, Баба-Яга Костяная Нога…

– Не вздумай при хозяйке помянуть ее костяную ногу! – хмыкнула девица. – Поедом съест! В самом что ни на есть прямом смысле! Или, коли сыта в тот момент будет, имя отберет – и будешь как кикимора, что ей служит! Хуже нет участи, чем без имени остаться – лучше уж самому в сухарях обваляться да в печь прыгнуть! – горячо проговорила она.

– Кстати, – припомнил юноша очередную странность, – я, когда кикимору ту в первый раз увидел, решил, что она – Яга и есть. А на хозяйку твою потом вовсе такого не подумал. Разве Баба-Яга не должна быть старой-престарой? Ну вот как кикимора?

– Так она и старая, – пожала плечами девица. – Просто не хочет чувствовать себя немощной. Да и выглядеть предпочитает молодо. Но тут даже личина не поможет: у хозяйки такой груз веков за плечами, что целиком под нею не укроешь, тем паче – от своих. Поэтому весь лишний возраст свой она во взгляд убрала. Обратил же внимание на ее глаза?

– Еще бы не обратил! – нервно передернулся Иван.

– Вот там она свою старость и прячет. Только все не поместилось, кое-что в ногу ушло. Ту самую, как ты и сказал, костяную теперь. Под штанами не видно, а коротких юбок хозяйка не носит. Очень, говорят, костяная нога ее мучает – просто спасу нет! Вот она, цена деланой молодости! Но ни сил, ни желания оную цену платить у хозяйки, похоже, больше нет – поэтому-то она и… – Милена вдруг осеклась на полуслове.

– Поэтому и – что? – тут же переспросил юноша.

– Что – что? – как видно, мысленно уже куда-то переключившись, захлопала ресницами его собеседница.

– Что хозяйка «поэтому»?

– Да ничего такого… – отмахнулась мавка. – Срывает иногда гнев-досаду на таких, как, вон, кикимора, – все же продолжила она после небольшой паузы. – Не суть, забей!

– Хм… – Иван был почти уверен, что изначально девица собиралась сказать нечто иное. Может, Яга и на ней, Милене, временами оттаптывается со зла, а не только на кикиморе?

– Да ты не дрейфь! – по-своему поняла это его задумчивое «хм» спутница. – Тебя хозяйка не обманет. Так уж у нее заведено: ежели что обещала – сделает… Главное, сам службу сослужи исправно, – немного рассеянно закончила она, глядя уже не на собеседника, а куда-то в сторону. – Приведешь к хозяйке Жар-Птицу – получишь свое перо, даже не сомневайся!

– Очень на это надеюсь, – буркнул юноша.

Клубочек бодро выкатился из переулка и свернул на широкую магистральную улицу.