Зеленые яблочки (СИ)

В летнее время посиделки прекращались, молодежь тоже от зари до зари вместе с родителями работала на полях. Иногда собирались возле Августининого дома и сидели на спиленной старой ветле. Девки на всю деревню пели песни. Но когда песню заводила Маня Кутепова, притихала вся деревня. Все слушали ее приятный грудной голос. Пела она все чаще грустные песни. О ней говорили, что надо бы ей в город, там бы оценили ее талант. Но Маня о городе не мечтала, где уж из такой глуши, да в люди. Она и ходить-то не умеет по городским улицам. Мечтала Маня о веселом парне. Давно приглянулся ей Никита. Да и замуж пора ей было. Только вот Никита балагурил с другими девчатами, а ее и не замечал будто. Вот и пела Маня, словно намекала: «Ой, ты хохочи, не то поздно спохватишься». Голос ее плыл по всей деревне. Но даже если Никита и слышал, как тоскует Маня, внимания его это не привлекло. Он в этот вечер провожал другую. Провожал он Глашку, Дашину верную подругу. Этим летом Глашка осталась одна. Приглядел ее ненаглядный Колька Нинку, девку тихую, застенчивую. Чем она покорила Кольку, Глашка не понимала. Вечно с опущенными глазами ходит, точно потеряла чего. А вот поди ж ты, прилип к ней Колька. Быстро пролетевшее в заботах лето, заставило забыть неверного кавалера. И вот Никита провожает ее до дома. Никита ей нравился. Веселый парень, с ним никогда не скучно. Раньше она не обращала на него внимания. А теперь вроде рассмотрела. Симпатичный даже. И чего это Дашка не может выкинуть из головы Егора? — удивлялась Глашка, — они вон парни все непостоянные. Вроде и не надолго рассталась она со своим Колькой. С поля не набегаешься в деревню. Да и он занят в поле. А вот поди ж ты… Видно, другая ближе оказалась, чем она, Глашка. Конечно обида долго жгла ей сердце. Чем Нинка лучше? Коса толще? Так нос у нее курносый! Глашка сравнивала себя с соперницей и находила в той много изъянов. Наконец она решила, что все к лучшему и успокоилась. Вот теперь Никита провожает ее до ворот. Они стояли возле Глашкиной избы. Никита попытался обнять Глашку, но она вывернулась из его рук. «Не так сразу» — решила она.

Никита не настаивал. Долго еще слышались смешки у ворот. Никита рассказывал байки из солдатской, еще не забытой, жизни. Глашка посмеивалась его шуткам. Но наконец ей надоело слушать и она отправила восвояси веселого кавалера.

Даша не ожидала прихода подруги. А та, как всегда шумная, прихорашивалась у зеркала, висевшего на стене в боковушке.

— Ой, Дашка, — как будто невзначай вспомнила Глашка, — меня вчера Никита провожал! Она посмотрела какое это произвело впечатление на подругу.

Даша смотрела осуждающе: быстро же ты Кольку забыла.

— Я его забыла? — деланно — удивленно спросила Глашка.

— Ну ладно, ладно, — примирительно улыбнулась Даша. Глашку только затронь, начнет ругать неверного Кольку, тот икать замается.

Глашка, не умеющая держать язык за зубами, зашептала то, о чем гудела вся деревня:

— Ой, подруга, а еще я слыхала, что в деревне говорят, будто ты порченая! Будто от порчи нельзя вылечиться. Вон Лизку ни доктора, ни знахари не могут вылечить…

Поняв, что увлеклась, Глашка в испуге закрыла рот рукой: ой, чего это я?.. Она посмотрела, какое это произвело впечатление на Дашу. Та сидела, словно окаменевшая. Глашка, поняв, что сболтнула лишнее, кинулась к ней.

— Не обращай ты внимания. Ты ж знаешь Маньку Лапшиху, чего и нет наплетет. Да ей мало верит кто.

«Конечно, мало» — горько подумала Даша. Впечатления от вчерашнего еще были свежими.

— Я знаю, все, что обо мне говорят, — Даша встала и подошла к окну, — сама слыхала.

— Ой, подруга, чего же будет теперь? — у Глашки в глазах стояли слезы, — теперь к тебе никто и не посватается, — сочувственно произнесла она.

— И не надо, — голос Даши прозвучал равнодушно.

— Вот ты дурочка, — укорила ее Глашка, — вековухой хошь, как Августина?

Даша промолчала. Она не загадывала так далеко. Осень приносила свои заботы. С поля эти заботы перенеслись на огород. Дед хоть и ходил согнувшись, все же помогал на огороде. Но теперь он больше присматривал за Харитоновыми детьми. Даша вместе со всеми убирала картошку на огороде. Харитон тоже возился в своем огороде и помощи ему ожидать не приходилось. Наконец, когда на своем огороде завиднелся край, Михаил не вытерпел и велел Ивану и Саньке пойти помочь соседу.

— Я тоже пойду, — вызвалась Даша.

Катерина и бабка Авдотья неодобрительно обернулись к ней. Но обе промолчали. Хотя на уме у обоих было: c чего это Дашка все норовит к соседу на помощь? Своих дел не переделать, а она в помощницы! В семье ее жалеют, а там вон сама за тяжелую работу хватается. Ишь какие ведра полные таскает.

Бабка Авдотья не выдержала.

— Дашуня, ты так много не грузи, надорвешься.

Харитон перехватил огромную бадью из рук Даши.

— Не рвись, Даш, я носить сам буду, ты выбирай.