Зеленый фронт (СИ)

  - Первая по-настоящему стоящая зацепка появилась у нас только к вечеру второго дня, - продолжал он. - Швейцар ресторана напротив вспомнил какого-то подозрительно типа, который с самого утра вертелся невдалеке. Швейцар говорил, что тот не сводил глаз со входа в ресторан и... непрерывно курил, - Монтана задумчиво смотрел на стакан, который все еще держал в руках. - Нам, действительно, удалось обнаружить с десяток окурков какой-то странной марки сигарет. У них был довольно большой и длинный фильтр. Почти третья часть самой сигареты..., - агент даже сделал едва уловимое движение пальцами, словно хотел показать размер сигарет. - Уже потом экспертиза показала, что в США такие сигареты не производят. Сорт табака оказался другим. И тут, вы представляете... случается же такое совпадение..., - мужчина прищелкнул пальцами и мрачно улыбнулся. - Ко мне в кабинет заявляется какой-то лощенный тип, который заявляет, что курительный табак — это его стихия и здесь лучше него в этом никто не разбирается. Стоило ему лишь взять небольшую щепотку табака и слегка принюхаться, как он сразу же выдал мне ответ — Gerzegowina Flor! - произнося марку, он следил за реакцией своего собеседника, которая отличался странным спокойствием. - Gerzegowina Flor! - повторил он, внимательно следя за глазами человека напротив. - Вам ничего не говорит марка этих сигарет? Странно, а мне казалось, что именно я тот самый единственный человек в нашей стране, который ни черта не знает об этих сигаретах! Эти сигареты любит курить Сталин!

  - Интересно, - пробормотал тот, на мгновение приподняв непроницаемую завесу на своем лице. - И о чем это говорит?

  - Хм, - хмыканьем агент по-достоинству оценил его вопрос. - В тот момент это ни о чем не говорило. Эти проклятые сигареты у нас чертовски трудно достать, но можно... Их, в принципе, курить мог кто угодно! Но потом нашли таксиста, который подвозил этого человека до ресторана. На заднем сидении тот оставил обрывок газеты, которую он читал всю дорогу. Знаете, что это была за газета? Нет? Это была газета на русском языке, и довольно свежая, - Монтана оживился, рассказывая о появлявшихся, одной за другой, уликах. - Да, да, именно на русском языке.

  Его собеседник заинтересовано склонил голову.

  - Короче, к вечеру мы знали об этом человек практически все, что можно было узнать за это время, - чиркнула спичка и Монтана раскурил очередную сигарету. - Это был Sergej Vitowskij, сын князи Vitowskogo, бежавшего из России сразу же после одной из их революций, - агент выпустил жидкий клуб дыма и несколько секунд молча наблюдал, как тот рассасывался. - Vitowskij старший осел в Нью-Йорке. Почти сразу же открыл небольшой магазинчик, где приторговывал всякой мелочью, иногда нелегальным спиртным. Лет десять назад на этом его и взяли. Сын его почти сразу же прогорел. Банк за долги взял магазинчик, из квартиры его вышвырнули... Короче, ему было за что ненавидеть дядю Сэма. Лет пять в полиции о нем ничего толком не слышали. Начальник местного отделения полиции рассказал, что по слухам тот обретался где-то в Канаде. Примерно год назад, он объявляется в Вашингтоне. Снимает комнатку на окраине. Потом, пристал к «Серебряным рубашкам», где дорос до старшего группы. Рассказывали, что сам Уильфред Пелли, основатель рубашек неплохо отзывался о нем. А хорошее отношение Пелли, скажу я вам, много стоит..., - сидевший напротив агента человек, что чиркнул в блокноте и снова замер в ожидании.

  - Вы его взяли? - услышав вопрос, агент усмехнулся.

  - Нет, - отрицательно покачал он головой. - Когда мы, наконец, нашли его каморку в каком-то занюханном доме и вышибли дверь, он уже часов десять как был покойником. Да, да, самым обычным покойником — с иссиним лицом, с вывалившимся языком и одеревенелым телом, мотающимся в петле.

  - И?

  - … Знаете, мистер не-знаю-как-вас-там-зовут, то, что мы там нашли, мне понравилось еще меньше чем, сам покойник, - Монтана рассказывал, не обращая внимание на то, что его сигарета уже давно истлела и в пальцах остался лишь помятый огрызок фильтра. - В комнате, на самом видном месте лежал членский билет одного из стрелковых клубов города. Судя по отметкам, это русский за последний год мотался туда чуть ли не через день. В столе нашли больше дюжины пачек патронов к револьверу, а в туалетном бочке и сам револьвер. Порадовал нас и мусорный бак, где лежала скомканной карта Вашингтона с отмеченным на ней тем самым рестораном, - наконец, его глаза остановились на окурке и он полетел вслед за остальными его собратьями в пепельницу.