Зеленый Марс

– Да, но мы думаем над обратными процентами на сберегательных счетах. К примеру, если вы не пустите в оборот то, что заработали, это выпустят в атмосферу в виде азота. Ты удивишься, насколько сложно оставаться в плюсе при данной системе.

– Но если я пущу все в оборот?

– Тогда я с тобой соглашусь. После твоей смерти это должно вернуться к Марсу и быть использовано для общего блага.

Сакс, запинаясь, возразил, что такое решение противоречит биоэтической теории, согласно которой все существа, включая не только людей, но и животных, имеют сильное побуждение обеспечивать свое потомство. Это побуждение можно наблюдать и в природе, и в человеческих культурах, оно объясняет одновременно и эгоистическое, и альтруистическое поведение.

– Попробуйте поменять био… логичный… биологический… основание культуры… законом… Получите проблемы.

– Вероятно, должно быть минимальное право наследования, – сказал Койот. – Достаточное, чтобы удовлетворить животный инстинкт, но не достаточное, чтобы кормить обеспеченную элиту.

Марина и Влад, как по команде, принялись вбивать новые формулы в свои искины. Но Михаил, сидевший рядом с Надей и листающий программу мероприятий, недовольно скривился.

– Это и есть часть конституционного процесса? – пробормотал он, уставившись на буклет. – Районные кодексы, производство энергии, утилизация отходов, транспортная система, борьба с вредителями, законы о собственности, система жалоб, криминальное законодательство, арбитражный суд… законы в области здравоохранения?

Надя вздохнула.

– Полагаю, что да. Вспомни, как много работал Аркадий с архитектурой.

– Школьные расписания? Нет, я слышал о микрополитике! Что за глупости!

– Нанополитика, – произнес Арт.

– Нет, пикополитика! Фемтополитика!

Надя встала, чтобы помочь Арту развозить напитки к другим павильонам, где проходили семинары.

Арт неустанно бегал от одной встречи к другой. Он предлагал участникам чай, кофе или даже каву, слушал докладчиков максимум пару минут и двигался дальше. В день проводилось от восьми до десяти встреч, и Арт каким-то образом успевал побывать на всех. А вечером, когда делегаты отдыхали, развлекаясь или прогуливаясь по туннелям, Арт углублялся в работу. Ниргал присоединялся к нему. Они внимательно просматривали записи семинаров на умеренно быстрой перемотке (при этом участники щебетали, словно птицы) и замедляли их только, чтобы делать заметки или обговорить некоторые моменты. Вставая посреди ночи, чтобы сходить в туалет, Надя брела мимо затемненной гостиной, где они оба корпели над очередной статьей. Иногда она видела их заснувшими в креслах. Их расслабленные, с приоткрытыми ртами лица мерцали в свете транслируемых с экранов дебатов о некомпетентности полиции.

Но утром Арт вставал одновременно со швейцарцами и вновь готовился к бою. Сперва Надя пыталась поспевать за ним, но обнаружила, что встречи за завтраком очень многообещающи. Правда, иногда участники сидели за столами, потягивая кофе и уплетая фрукты и маффины. В такие моменты она таращились друг на друга, словно зомби. «Ты кто? – словно говорил их замутненный взгляд. – Что я тут делаю? Где мы? Почему я проснулся не в своей постели?»

Но могло быть и совершенно по-другому: порой по утрам люди приходили сюда выспавшиеся и бодрые после душа. Они залпом выпивали кофе или каву и горели поделиться с другими своими новыми, конечно же, гениальными идеями и мыслями. И они были готовы сражаться, чтобы добиться прогресса. Если и остальные пребывали в таком же состоянии, вопросы решались на лету.

Одно из обсуждений собственности прошло именно так, и целый час казалось, что они решили все проблемы согласования человека и общества, личных возможностей и общественного блага, эгоизма и альтруизма… Но в конце встречи их заметки выглядели столь же смутными и противоречивыми, как и те, что были сделаны накануне.

– Надо опять смотреть запись собрания целиком, чтобы сделать нормальный отчет, – посетовал Арт, тщетно пытаясь набросать конспект.

Так что большинство утренних встреч были не очень-то и успешны, а постепенно и вовсе превратились в затяжные споры. Однажды утром Надя видела как Антар, молодой араб, с которым Джеки развлекалась в их поездке, говорил Владу:

– Вы лишь повторите социалистическую катастрофу!

Влад пожал плечами.

– Не спеши судить о том периоде. Социалистические страны находились под нападками капиталистических государств снаружи и коррупции – изнутри, ни одна система не может пережить подобный кошмар! Не стоит выплескивать ребенка вместе с водой – в таком случае мы потеряем множество справедливых и замечательных концепций. Земля находится в тисках системы, которая победила социализм, и это очевидно иррациональная и деструктивная иерархия. Как же нам быть с ней, чтобы нас не сокрушили? Мы должны везде искать ответы, включая и те системы, которые были побеждены нынешним порядком.

Арт толкал тележку с едой к соседнему павильону. Надя бросилась за ним.

– Боже мой, я бы хотел, чтобы тут был Форт, – причитал Арт. – Он должен быть здесь, правда…