Земля 2.0 (сборник)

– Бед­ный брат Овощ… – од­на­жды про­из­нес он, гля­дя, как я ста­ра­тель­но по­ли­ваю по­ми­доруш­ки. – Пу­те­ше­ствие да­лось те­бе во­ис­ти­ну непро­сто. Твое со­сто­я­ние вы­зы­ва­ет бес­по­кой­ство у про­фес­са и у ме­ня…

Я про­дол­жал за­ни­мать­ся сво­им де­лом. Ес­ли Ал­ло­изию есть что ска­зать – пусть про­из­не­сет свою речь. Ко­му, как не ему, из­вест­но, что вся­кое празд­ное сло­во – это тень, ко­то­рую от­бра­сы­ва­ет грех.

– Твоя го­ло­ва – слов­но кни­га, в ко­то­рой пе­ре­ме­ша­лись аб­за­цы, – про­дол­жил эк­зор­цист. – Ты так тре­пет­но об­ра­ща­ешь­ся с ку­ста­ми на гряд­ках, ты так ми­ло бе­се­ду­ешь с ни­ми, буд­то ты – волхв или дру­ид. Не про­изо­шла ли в тво­ей ду­ше под­ме­на по­ня­тий? Не со­тво­рил ли ты се­бе идо­ла? Не стал ли этот пар­ник для те­бя хра­мом? Вот что тре­во­жит ме­ня сей­час, брат Овощ… – Ал­ло­и­зий по­тер об­вис­шую гу­бу за­гру­бев­шей от ра­бо­ты на строй­ке ла­до­нью. – Ну-ка, про­чти Cre­do!

Стоя ко­ле­ня­ми на сы­рой зем­ле сре­ди бар­ха­ти­стых ли­стьев то­ма­тов, я по­слуш­но за­шеп­тал: «Cre­do in Deum, Pa­trem om­nipo­ten­tem, Cre­atorem caeli et ter­rae…»

Мне по­ка­за­лось, буд­то я слы­шу пе­ре­звон ки­тай­ских ко­ло­коль­чи­ков. Это бы­ли го­ло­са по­ми­дору­шек: они мо­ли­лись вме­сте со мной! От осо­зна­ния это­го фак­та на мо­ем ли­це са­ма со­бой по­яви­лась улыб­ка. За­пах то­ма­тов в ту ми­ну­ту был для ме­ня сла­ще, чем аро­мат ла­да­на и ми­ро, а ше­лест лист­вы так же брал за ду­шу, как и зву­ки ор­га­на в со­бо­ре Св. Пет­ра в Ва­ти­кане.

Брат Ал­ло­и­зий то­же опу­стил­ся на ко­ле­ни и са­мо­заб­вен­но про­дол­жил вме­сте со мной и по­ми­доруш­ка­ми: «Et in Iesum Chris­tum, Fil­i­um eius unicum, Dominum nos­trum…»

Воз­мож­но, моя го­ло­ва дей­стви­тель­но бы­ла не со­всем здо­ро­ва. Пом­ню, как на два­дцать пер­вый сол я по­мо­гал бра­ту Мат­тео – смуг­ло­му и кур­ча­во­бо­ро­до­му ма­сте­ру на все ру­ки – с тру­бо­про­во­дом, по ко­то­ро­му в ла­герь долж­на бы­ла пой­ти во­да. По­го­да сто­я­ла необы­чай­но теп­лая, над чер­ны­ми кам­ня­ми под­ни­мал­ся пар, и гу­стая дым­ка сте­ли­лась вдоль скло­на Сы­на.

У нас имел­ся ак­ку­му­ля­тор, под­клю­чен­ный к нему па­яль­ник, на­бор муфт, связ­ка пла­сти­ко­вых труб трех­мет­ро­вой дли­ны. Де­ло бы­ло нехит­рое: на­гре­ва­ем па­яль­ни­ком, а за­тем встав­ля­ем ко­нец тру­бы в муф­ту, по­том – еще од­ну муф­ту, по­том – сле­ду­ю­щую тру­бу, и так да­лее, по­сте­пен­но под­тя­ги­вая нит­ку к ла­ге­рю.

Мер­но клу­бя­ща­я­ся мгла от­ре­за­ла нас от осталь­но­го ми­ра, за­глу­ши­ла все зву­ки… и, ко­гда вне­зап­но раз­дал­ся дет­ский плач, от неожи­дан­но­сти я по­вел тру­бой, ко­то­рую Мат­тео как раз со­би­рал­ся при­ла­дить к оче­ред­но­му со­еди­не­нию. Тру­ба вста­ла кри­во и тут же на­мерт­во при­па­я­лась к муф­те. Мат­тео под­нял на ме­ня пол­ный уко­ра взгляд.

– Слы­шишь? – спро­сил я, гля­дя на тем­ные кон­ту­ры раз­мы­тых мглой ва­лу­нов и скал. – Буд­то ре­бе­нок пла­чет… Мла­де­нец!

– Не слы­шу я ни­че­го, – сер­ди­то бурк­нул Мат­тео, ведь он дей­стви­тель­но был слег­ка глу­хо­ват. – Ес­ли ты про­дол­жишь счи­тать во­рон, то мы про­во­зим­ся до ве­чер­ни! По­дай тру­бо­рез, раз­зя­ва! За тво­ей спи­ной ле­жит!

Я по­ка­чал го­ло­вой, а по­том под­нял­ся и по­шел по шур­ша­ще­му щеб­ню и чав­ка­ю­щим влаж­ным мхам к ска­лам.

– Ду­рень гор­ба­тый! – бро­сил мне вслед брат Мат­тео. – Нет здесь ни­ка­ких де­тей! И быть не мо­жет! Лишь бы не ра­бо­тать!

Са­мо со­бой, я не ожи­дал най­ти сре­ди этих пер­во­быт­ных кам­ней ма­лы­ша. Я ни­ко­гда не был на­столь­ко на­ив­ным, на­сколь­ко, на­до по­ла­гать, обо мне ду­ма­ли осталь­ные бра­тья. В тот мо­мент я был уве­рен, что звук, по­хо­жий на дет­ский плач, из­да­ет ка­кое-ни­будь до сих пор неиз­вест­ное нам жи­вот­ное или же пти­ца. Во­об­ще, жи­вот­ный мир пу­сто­шей, окру­жав­ших хре­бет Свя­той Тро­и­цы, был изу­чен до­нель­зя пло­хо. Мне очень хо­те­лось сде­лать от­кры­тие, что­бы по­ра­до­вать про­фес­са, био­ло­га Яко­ва да и осталь­ных. По­это­му я шел ту­да, от­ку­да, как мне ка­за­лось, до­нес­ся плач, а за мо­ей спи­ной мо­но­тон­но вор­чал Мат­тео.

Вне­зап­но ту­ман уплот­нил­ся, и мне яви­лась жен­щи­на с мла­ден­цем на ру­ках. На жен­щине бы­ла про­стор­ная ри­за из раз­ве­ва­ю­щей­ся тка­ни, ши­ро­кий омо­фор при­кры­вал ее пре­чи­стое че­ло…

Рас­крыв от изум­ле­ния рот, я сде­лал еще один шаг впе­ред и тут же по­те­рял опо­ру под но­га­ми. Я рух­нул на спи­ну и по­ехал по скло­ну, слов­но от­рок по ле­дя­ной гор­ке. Ря­дом гро­хо­та­ли осы­па­ю­щи­е­ся кам­ни; моя ря­са тре­ща­ла по швам, а вме­сте с ней тре­ща­ли и реб­ра, ис­тон­чен­ные за два го­да, про­ве­ден­ные в неве­со­мо­сти.