Земля 2.0 (сборник)

– Это ты так из­ви­ня­ешь вот это вот ва­ше все­об­щее мар­си­ан­ское мра­ко­бе­сие? – уди­вил­ся док­тор.

– Это ты спро­сил, от­ку­да все взя­лось. Я толь­ко от­ве­тил, – при­щу­рил­ся я. – Это то, что внут­ри нас. И ес­ли уда­лять – то толь­ко ре­дак­ти­руя ДНК. Ве­ли­кий все­пла­нет­ный ко­ло­ни­за­ци­он­ный про­ект, три­умф на­уч­но­го мыш­ле­ния, вер­ши­на ра­ци­о­наль­но­сти, а жерт­ву все рав­но при­нес­ли.

Я по­до­ждал, но док­тор мол­ча слу­шал, и то­гда я про­дол­жил:

– Это у лю­дей в ге­нах. Это бы­ло вы­год­но для эво­лю­ции. Ко­гда-то на Зем­ле толь­ко те об­ще­ства пе­ре­шли от ма­ло­чис­лен­ных пле­мен охот­ни­ков к со­об­ще­ствам с силь­ны­ми во­ждя­ми, а от них к дес­по­ти­че­ским тео­кра­ти­ям Ни­ла и Меж­ду­ре­чья, кто мог чув­ство­вать сверхъ­есте­ствен­ное. Ве­рю в то, что невоз­мож­но, и это де­ла­ет ме­ня спо­соб­ным к пре­вос­хо­дя­щим вся­кое во­об­ра­же­ние до­сти­же­ни­ям. Ведь ко­гда пе­ред то­бой сто­ит за­да­ча, ко­то­рую не одо­леть ни те­бе, ни де­тям тво­им, что оста­ет­ся? Толь­ко на­чи­нать сно­ва ве­рить. Во что угод­но.

– И по­буж­дать лю­дей к мас­со­вым са­мо­убий­ствам – то­же? – яз­ви­тель­но пе­ре­спро­сил док­тор. – Это сон ра­зу­ма.

– Нель­зя же все вре­мя не спать, – от­ве­тил я и не был по­нят. Ме­та­фо­ры лжи­вы.

– Ты зна­ешь, что имен­но де­ла­ют та­бу­ла­рас­се­ры? – спро­сил ме­ня док­тор. – Они увлек­ли за со­бой этих де­тей несбы­точ­ны­ми обе­ща­ни­я­ми. То, что они обе­ща­ют, невоз­мож­но. По край­ней ме­ре, для лю­дей.

Я про­мол­чал. Ну да. Тот, кто вы­жи­ва­ет, – мар­си­а­нин, ис­кон­ная ве­ли­кая ра­са, они стар­ше обе­зьян с Зем­ли. Тот, кто нет, – па­даль че­ло­ве­че­ская. Кто от­сту­пит, ко­гда во­прос по­став­лен та­ким об­ра­зом?

Не это ли под­толк­ну­ло мо­е­го бра­та от­пра­вить­ся сю­да? А мо­жет быть, мой при­мер, мое бун­тар­ство ста­ло един­ствен­ным топ­ли­вом для его по­бе­га? И мой негод­ный об­раз жиз­ни он сме­нил на свой, еще бо­лее негод­ный?

Чув­ство ви­ны ока­за­лось непри­выч­но за­слу­жен­ным. Оно и гна­ло ме­ня впе­ред. На­де­юсь, он не риск­нет рань­ше, чем я его най­ду…

– То­нан­цин, – на­по­сле­док спро­сил док­тор. – А что бу­дет, ес­ли ты най­дешь это­го сво­е­го одер­жи­мо­го?

– Да не дай бог! – за­сме­ял­ся я. – Уве­рен, что най­ден­ное ей не по­нра­вит­ся.

То­нан­цин, мол­ча слу­шав­шая, на этом ме­сте при­под­ня­ла мас­ку сво­е­го шле­ма и сер­ди­то плю­ну­ла за борт. Се­го­дня на солн­це бы­ло все­го ми­нус шесть­де­сят, и ее пле­вок упал в пе­сок ле­дя­ным ка­муш­ком.

Я за­ткнул­ся.

Пой­мав ве­тер, мы еха­ли всю ночь и при­бы­ли в Чи­ко­мо­сток сле­ду­ю­щим утром. «Семь пе­щер», го­род из дыр в коль­це­вых го­рах Эл­ла­ды, укра­шен­ный мо­и­ми на­скаль­ны­ми ри­сун­ка­ми из вы­мыш­лен­ной эпо­хи еще жи­во­го зе­ле­но­го Мар­са. При­бы­ли мы пря­мо на фе­сти­валь по­гра­нич­ных со­сто­я­ний, ос­но­ван­ный неко­гда то­же мной, – «Сен­цон Тот­чтин», или «Че­ты­ре­ста пья­ных кро­ли­ков». Празд­ник бо­гов пи­ва, со­би­рав­ший Си­рот со все­го по­лу­ша­рия.

Рань­ше здесь встре­ча­лись по­те­рян­ные лю­ди всех рас и ро­дов, сме­ши­вая чув­ства и сме­ши­вая мыс­ли, по­зна­вая соб­ствен­ные гра­ни­цы, осо­зна­вая, что не оди­но­ки. Те­перь его за­хва­ти­ли та­бу­ла­рас­се­ры, вы­тес­нив или об­ра­тив несо­глас­ных, и те­перь здесь оста­лись толь­ко те, что бы­ли свя­за­ны толь­ко од­ной стра­стью – к Чи­сто­му На­ча­лу, од­ной при­вя­зью – ис­ступ­лен­ной на­деж­дой на неве­ро­ят­ное.

Нас ни­кто не встре­чал. Нас во­об­ще ни­кто не за­ме­тил.

Мой брат Лю­тер сто­ял на вы­со­кой ска­ле и го­во­рил с на­ро­дом. Мы по­до­шли и ста­ли слу­шать.

– Я обе­щаю вам, – го­во­рил нам Лю­тер, сто­язы­кий про­по­вед­ник, вер­ши­тель су­деб, глас свы­ше, свет в но­чи, ярый зверь. – Я обе­щаю вам небо. От­кры­тое небо. Я обе­щаю вам воз­дух и глу­бо­кий слад­кий вдох.

Он знал, как го­то­вить этих маль­чи­ков и де­во­чек, он их лю­бил, он ел их жи­вьем. Он был имен­но та­ким, ка­ким я се­бе при­ду­мал но­ча­ми на этом пу­ти об­раз про­ро­ка та­бу­ла­рас­се­ров, ко­то­ро­го ни­ко­гда не встре­чал, – с ли­цом древ­не­го бо­га, с гла­за­ми ди­кой кош­ки. И вот те­перь я ви­дел его при све­те дня.

– Вы бу­де­те ды­шать пол­ной гру­дью. Я дам вам сво­бо­ду. Идем­те! Нас ждет ис­пы­та­ние, ко­то­рое нам сле­ду­ет прой­ти.

Он был в шле­ме, мас­ка его изоб­ра­жа­ла тер­ра­ко­то­во­го че­ло­ве­ка с чер­та­ми хищ­ной кош­ки в ви­но­град­ном вен­ке. Вид его вы­зы­вал ото­ропь и ужас.

– Мой брат умер в этой пу­стыне и вер­нул­ся! Он смог, и вы смо­же­те! Я го­во­рю вам!

Он го­во­рил. А у ме­ня не бы­ло слов. Толь­ко па­ни­ка. О ком он го­во­рил? Не обо мне же?

По­том он со­шел с кам­ня и спу­стил­ся к нам, по­доб­но остро­му но­жу рас­се­кая ткань тол­пы. При­бли­зил­ся к нам вплот­ную.

– Я не ви­дел вас рань­ше, – ска­зал он нам. – Кто вы?

– Ме­ня зо­вут Ли­кург. Я жаж­ду стать мар­си­а­ни­ном, – от­ве­тил ему док­тор. – Рас­ска­жи мне как, ес­ли зна­ешь.

– Ли­кург. – Лю­тер слов­но по­про­бо­вал его имя на вкус. – Идем.