Земля 2.0 [сборник]

— Разве вы не растите? Овощи, злаки, ягоды? У нас уже лет пять питание все с полей и огородов, почва вызрела, хорошо родит. Только белки синтезируем — мяса три сорта, рыбы два, грибы, яйца… А вы почему общую синтезируете, а не по группам? Оно, конечно, быстрее раза в три, но невкусно же совсем…

Девочки переглянулись. У Али нехорошо засосало вдруг под ложечкой, машинально она отметила (а пять минут назад и внимания бы не обратила), как Никита шагнул назад и в сторону, оперся на дверной косяк, будто бы отдыхая, но надежно перекрывая выход. Тревога проложила мостик между благодушием и подозрением, мысли помчались по нему испуганными верблюдами. Почему во Второй Домме не остановили утробы после пяти-шести человеческих поколений, если вероятность сбоя и рождения больных детей возрастает на ноль семь процента с каждым циклом? И куда деваются эти дети? Почему совсем не выращивают еду, а синтезируют только совокупную биомассу, чем заняты взамен? Откуда у Леси шрамы на спине? Почему все они с напряженными лицами посматривают на свои браслеты?

— Я схожу за грибной массой тогда, — сказала Аля, весело улыбаясь и шагая к двери подвала. — Если хотите попробовать, у нас и соленые грибы есть, лактобактериями сквашиваем, пальчики оближешь!

— Мы с тобой. — Леся двинулась за нею следом. — Интересно, какое у вас оборудование…

— Да такое же, как и у вас… — Але было странно, как во сне. Надо было сделать выбор — верить или не верить? Неужели люди могут так страшно врать? Неужели они пришли со злом?

Аля выдохнула, как перед глубоким погружением. Дверь в подвал была прямо перед нею. Аля взялась за ручку, солнечно улыбнулась Лесе и быстро, чтобы не успеть передумать, толкнула дверь, скользнула внутрь и нажала кнопку замка.

Надеялась, что сейчас Леся скажет «эй, ты чего?», засмеется, постучит тихонько. Но дверь тут же дрогнула от тяжелого удара, голос звучал неразборчиво, но зло. Аля приложила ухо к двери.

— Никит, она в подвале заперлась! Догадалась, зараза! Ну мы откуда знали, она всю дорогу улыбалась и про грибы болтала! Что там у наших вообще? Ворота под контролем? Лана должна прибыть в течение часа, уже на подходе… Может, ну ее, эту дуру? Ну иди сам тогда замок режь, я поберегу заряд для более важных дел, чем выкуривание маленькой кухарки…

«Маленькая кухарка» преисполнилась горькой обиды и жажды мести и взялась за пульт управления краном. К тому моменту, как белый луч плазмы из браслета Никиты разрезал замок, перед дверью были аккуратно и плотно выставлены три синтезирующих бака (по полторы тонны каждый), а сама Аля уже выбралась через заднюю дверь в сад, перелезла через стену (от коз ставили) и бежала к дому Оберегов. Она молилась горячо, как никогда в жизни.

«Страх, — поняла она, — лучшее топливо для молитвы».

Когда она увидела в Обзорной батюшку, ноги задрожали от облегчения.

— Слава Господу Иисусу, — прошептала она. — Слава… Батюшка…

Бросилась, не поклонившись, затараторила. Алексей был в грузовом теле, с платформой на воздушной подушке, без эмоционального экрана.

— И я не знаю, что думать, и еще они сказали, что идет Лана, что вот-вот дойдет, и им нужен контроль над воротами, я ничего не понимаю, только, что все плохо…

— Залезай на платформу, — сказал батюшка. — Быстро.

— Все плохо?

— Плохо, девочка.

Они очень быстро поехали по спиральному коридору вниз, где Аля никогда не бывала, где был код на двери, а потом — хранилище с двумя десятками разных агрегатов на зарядке. Многие тела были знакомыми — их предпочитала матушка Павлина (морское), или Есения (скользящее, многорукое), или Сусанна (подвижное, крепкое). Аля вдруг подумала, что тела Оберегов можно разложить на элементы — вода — воздух — земля, а значит, по Аристотелю, батюшке остается…

— Помоги, доченька, — сказал Алексей. — Сам я минут двадцать провожусь, а Лана идет. А с нею идет огонь. Говорил я Яромиру…

Он резко осекся, показал на тело, отключил экраны и распахнулся — Аля резко потупилась, по глазам ударило розовым, запретным, тайным. Зачем-то она поклонилась, подошла, начала отключать, переставлять блоки, нажимать рычаги. Протянула руки и достала батюшку Алексея — полтора килограмма мозга, легкий хвост спинного, обернутый вокруг тонкой спиралью. Прозрачный баскетбольный мяч с разъемами. Никогда еще Аля не ощущала такой абсолютной власти над другим человеком. Гораздо больше, чем человеком. А урони гибкий контейнер на пол, наподдай ногой о стену посильнее или топором рубани — и нет ничего, и не защитится, и не узнает, отчего погиб, потому что нет сенсорной связи с внешним миром…

Аля вложила батюшку в нишу тела, подключила сенсоры, питание, контроль… отошла и склонилась перед чудом — оживала трехметровая гора мощных сочленений, существо неизмеримо сильнее человека.

Вот сфокусировались окуляры, поднялась огромная рука. Встал батюшка, оттолкнулся от земли, отключил зарядку.

— Спасибо, доченька.

Даже голос из этого тела звучал иначе — раскатисто, свысока.

— Что мне делать, батюшка?

— Молись, Алечка… Но помни пословицу — на Бога надейся, а сам не плошай.