Земля Горящих Трав

Аттаре остался наедине со свитками, опись которых он начал составлять. Его волновало это занятие: он воображал, что находится не в хранилище, а в храме или древней библиотеке. И если его сестра — девушка, которая влюбилась в чужинца, то он — молодой ученик Стелаиса и будущий наставник Духа… На миг Аттаре охватило чувство полной достоверности его фантазии. И вдруг он вздрогнул, ощущая призыв. Аттаре даже испугался: ему успело почудиться, будто призыв исходил откуда-то из глубин прошлого. Но тут же, взяв себя в руки и сосредоточившись, он увидел художника Хородара. Тот нарисовал красную розу на каком-то большом, освещенном солнцем валуне, и громко взывал: "Аттаре! Я на побережье Тиевес. Где бы ты ни был, брось все и явись: тут словами не скажешь, ты должен видеть сам!". Густые кудри художника и его борода были в таком живописном беспорядке, что Аттаре пожалел — нет под рукой огнестрела: уж не напало ни на него чудовище вроде змея с полынной поляны? Археолог вырвал лист из блокнота и одним росчерком написал: "Меня срочно вызвал Хородар в Тиевес". Поглядев на часы, Аттаре добавил время и дату и, больше не медля, шагнул в сопределье.

Приближалась годовщина "тиевесской трагедии". Хородар хотел сделать снимки тех мест — поросшие молодой травой и кустарником огромные воронки — для прессы. Художник дошел до края кипарисового леса, откуда открывалась вся панорама. Он обмер! Город! Перед ним возвышался стенами живой город!

Хородар не мог отвести глаз. До него долетал будничный шум: крики базара, рев ослов, гомон порта. Художник заколебался, не пойти ли туда. Но он побоялся, не умеючи, затронуть эту невероятную иллюзию. Аттаре был археолог, знаток Древней Тиевес, и Хородар сразу вспомнил о нем.

Что ж, пусть он, знаток, примет решение! Хородар достал из коробки красный мелок и одним духом нарисовал розу на попавшемся на глаза валуне. Солнца было и так, сколько хочешь, солярный знак изображать не было необходимости.

— Аттаре! Где бы ты ни был, брось все и явись!

Ученый появился перед светописцем почти тотчас. Тот в двух словах объяснил все дело.

— О!.. — вырвалось у впечатлительного Аттаре.

Он кинулся к краю леса. Город оставался на месте. Ветер доносил невнятный гул из-за его стен, у городских ворот была заметна какая-то сутолока.

— Ты можешь это заснять, Хородар? — возбужденно спросил Аттаре.

— Я пытаюсь! — ответил тот, устанавливая аппаратуру. — По крайней мере, я смогу зарисовать его от руки.

Аттаре закусил губу.

— Я пойду туда.

— А если это небезопасно? — сдерживая, светописец положил руку ему на плечо.

— Но я… — Аттаре запнулся. — Я не могу это упустить!

Освободившись, он тряхнул головой и вышел из зарослей. Напряженно втянул в себя летящий от города ветер. Слабо пахнуло дымом, или Аттаре просто внушил себе это? Молодой ученый в открытую зашагал в сторону огородов перед городской стеной. Мысленно Аттаре напоминал себе, что Хородар смотрит ему в спину. Хотя было непонятно, чем художник в случае чего сумеет помочь, но то, что Аттаре был не один, придавало ему храбрости.

В окруженный стеной город вело несколько ворот. Но Аттаре вскоре понял, что может обойтись и без них: вблизи город оказался прозрачным. Аттаре вошел в город-фантом сквозь стену, по пути пройдя прямо по крестьянским огородам и, само собой, не растоптав ни одной репы.

Сердце билось так, что стеснилось дыхание. Аттаре хорошо знал этот город: музей под открытым небом в Обитаемом мире был его двойником. Уверенно, как местный житель, Аттаре двинулся на площадь. На его одежде оседала уличная пыль. Аттаре видел людей, когда-то на самом деле населявших город: они двигались, разговаривали, занимались ремеслами. Бородатый носильщик нес за богачом в белом плаще корзины с базара, голые мальчишки, состязаясь в меткости, бросали биту, гончар крутил колесо…

Аттаре замечал, что вокруг него все течет: меняются лица людей, меняются очертания улиц. Внезапно навстречу ему попалась группа людей, одетых не по-здешнему.

— Тиона! — выкрикнул Аттаре.

Он узнал свою сестру, идущую к морю. А группа оказалась экскурсантами.

— Эти улочки могут показаться вам лабиринтом, но нет нужды беспокоиться. Ориентироваться здесь очень просто: наверху — башня Верхнего Города, а внизу — море и порт, — долетел до Аттаре обрывок речи экскурсовода.

Аттаре потерял самообладание и побежал за сестрой. Но Тиона превратилась в местную девушку с веткой олеандра в волосах. "Может быть, это мой сон? — спросил себя Аттаре и потрясенно добавил. — А мой ли сон?!".

Он наконец вышел к храму — тому самому, на раскопках которого чуть не погиб. Беломраморный храм с портиком был залит солнцем. Седой, широкоплечий жрец в длинном нараменнике подметал портик веником из веток цветущего тамариска.

Аттаре стал спускаться в подземный храм, туда, где их с Сеславином засыпало во время ракетного обстрела.

И вдруг видение исчезло. Аттаре стоял на дне воронки, поросшей низким кустарником и травой.

Вернувшись из Тиевес, Хородар тотчас же заперся в лаборатории — проявлять снимки.