Земля любви

- Живя там, на фазенде, я не представляла истинных масштабов той беды, которая на всех нас обрушилась. Но теперь я прозрела, и буду вести себя с мужем так же, как ты всегда вела себя с папой.

- Неужели наша дочка образумилась? Гумерсинду, ты слышал, что она тут говорила? - защебетала от радости Мария. – Какое счастье!

- Да, я с тобой согласен, это действительно счастье, - тоже улыбнулся он. – А ты ведь ещё не знаешь, что Анжелика и Мария теперь будут жить с нами постоянно!

- Слава Богу! – облегчённо вздохнула Мария. – Воистину говорится: не было счастья, да несчастье помогло!

В дальновидности своего мужа Анжелика смогла убедиться уже на следующий день, когда к Гумсрсинду пришёл осунувшийся и постаревший Франческо с дурным известием.

- Я очень сожалею, что вынужден вам это говорить, сеньор Гумерсинду, - произнёс он глухо, - но я тоже не выдержал проклятого кризиса и вчера закрыл свой банк.

- Означает ли это, что вы… то есть мы с вами, полностью обанкротились? – попросил уточнения Гумерсинду.

- Нет, пока ещё нет. Но фабрики, которые мы финансировали, посыпались одна за другой. Поэтому я и закрыл банк.

- Так вы разорили моего отца и пришли его об этом известить? Вот так просто? – не сдержала возмущения Розана.

Франческо ответил ей спокойным тоном:

- Да, я счёл своим долгом прийти сюда, хотя это мне далось, поверьте, не легко. К тому же никто их моих партнёров не разорился больше, чем я.

Гумерсинду строго посмотрел на дочь:

- Розана, не вмешивайся в наш разговор! Когда твой отец вкладывал деньги в банк сеньора Франческо, он осознавал, что идёт на риск.

- Спасибо, сеньор Гумерсинду, что вы признаёте этго. У меня на душе стало немного легче.

- Но нам от этого ни сколько не легче, - вновь не удержалась от замечания Розана.

- Я очень сожалею, - только и мог ответить на это Франческо.

В его глазах стояла такая боль, от которой даже Розане стало не по себе.

- Простите, сеньор Франческо, - повинилась она. – Вам тоже сейчас тяжело, я понимаю. Но может, вдвоём с Марко Антонио вы что-нибудь придумаете и не допустите полного банкротства?

- Я не перестану бороться, пока буду жив! - как клятву произнёс Франческо. - Мой банк ещё не рухнул - он временно закрылся!

- Значит, ещё есть надежда?… - подхватила Розана.

- Надежда, как известно, умирает последней. А что касается Марко Антонио, то я не так давно отправил его в Манаус, Розана. И теперь благодарю Бога, что мой сын не видит того позора, который сейчас переживает его отец!…

Когда он ушёл и все стали обсуждать, что же делать дальше, Розана вдруг сказала сестре:

- Бедный Марко Антонио! Представляю, как он расстроится, вернувшись из поездки!

Анжелика возмутилась:

- Наша семья разорена по вине этого итальянца, а ты ещё беспокоишься о его сыне?!

- Да, беспокоюсь! – с вызовом ответила Розана. – А что тут странного? Я не испытываю ненависти к Марко Антонио.

- Вот как? - удивилась Анжелика. – Может, ты жалеешь о том, что у вас не сложилась семья?

- Нет, не жалею. Но признаю, что была полной дурой! Со мной рядом находился такой благородный человек, а я спала с ним и думала при этом о Матео…

- Похоже, в тебе назревает какая-то перемена, сестра! - не без удовлетворения заметила Анжелика, а Розана с ней согласилась:

- Да, я хочу забыть Матео! Навсегда забыть. Правильно говорит Мариана: я не должна губить свою молодость и страдать всю жизнь из-за этой проклятой любви!

- Дай Бог, чтобы тебе удалось осуществить это на деле, - пожелала ей Анжелика, хотя и не слишком верила в то, что Розана сможет когда-нибудь избавиться от любви к Матео.

Розана же, словно подслушав мысли сестры, ответила на них:

- Я буду брать пример с тебя, сестричка. Ты же сумела подавить в себе любовь к Матео, вот и я смогу, если очень этого захочу!

- Да, я сумела… - грустно произнесла Анжелика. - Мой удел - быть женой своего мужа-депутата. Даже дело, которому я отдавала всю душу, у меня теперь отобрали…

- Ты так сильно переживаешь из-за того, что уехала с фазенды?

- Конечно, переживаю, - не стала скрывать Анжелика. - Но я всегда знала, что рано или поздно это должно произойти, и подспудно готовилась к такой перемене. Теперь я буду смиренной, как наша мама, которая никогда не перечила мужу и была для него надёжной опорой во всех жизненных передрягах.

Этим благим намерениям не суждено было осуществиться. Анжелика забыла о них тотчас же, как узнала, что вместе с плантациями Аугусту сумел-таки продать и весь кофе, хранившийся в амбарах и брезентовых укрытиях.

- В последний момент немцы назвали такую цену, которая меня устроила! – ликовал он, не замечая, как изумлённо округлились глаза его жены.

- Ты продал, в том числе и кофе, принадлежащий нашим рабочим? – спросила она таким тоном, который не предвещал ничего хорошего для Аугусту.

Но он продолжал сохранять невозмутимость:

- Да, продал. Пусть немцы сами разбираются теперь с итальянцами! А все деньги я пока положил в немецкий банк. В отличие от наших банков он не разорился!

- Половину денег, вырученных а кофе, мы должны отдать нашим рабочим! – безапеляционно заявила Анжелика.

Гумерсинду также поддержал дочь: