Земля точка небо

Спустя полтора часа возни и споров арт-директор и фотограф утвердили наряд. Гардероб унесли, и начался визаж.

«Чтобы красиво смотреться на экране или фотке, нужно выглядеть максимально уродливо в жизни, это сто процентов», – думала Лиза, пока худая девочка трудилась над ее лицом, рисуя брови и углубляя слабые тени под носом и подбородком.

– Ну что, мы готовы? – спросил арт-директор.

Фотограф согнулся у треноги и поднял руку с указательным пальцем.

– Отлично, – сказал арт-директор, прицелившись в Лизу большим розовым феном.

– Ай, фу, – промычала она, когда шипучая струя воздуха ударила в нос.

– Нормальное лицо нужно, – потребовал фотограф.

– У меня же глаза пересохнут, – застонала Лиза, пытаясь не морщиться.

– Простите, здесь только два режима, второй еще хуже, – сказал арт-директор, и сессия началась.

Лиза вернулась домой уже затемно, измученная и усталая, сильно помятая и оттоптанная в переполненном вагоне метро. Ноги ее горели, их до крови растерла пара стальных болванок на каблуке. Всё тело чесалось и болело после грубых швов изнанки. Лизе хотелось пить, есть, выкупаться, сходить в туалет, купить себе что-то новое, съездить в лес или на реку, встретить кого-нибудь интересного, и еще много чего – и это было здорово. Она вновь ощущала себя живой и радовалась этому.

Запершись у себя, Лиза решила сначала распечатать конверт, вынуть тысячу и бросить ее к потолку, что и сделала, но красивого дождя из купюр не получилось – бумажки шлепнулись на кровать тремя вялыми кучками, а следом из пачки выпала глянцевая карточка.

Максим сидел в кухне, сосредоточенно поедая омлет.

– Ты знаешь, что это за журнал? – спросила Лиза, постучав визиткой о стол.

– А? – Макс поднял глаза. – Какой журнал?

– «РФ», – Лиза положила карточку около его тарелки. – «Русский фашист».

– И что? Почему ты сразу… мне кажется, это скорее от слова «фэшн».

– Разве? Ты думаешь? – Лиза смутилась. Она снова взяла визитку. – Да нет, что за чушь, у них даже свастика здесь какая-то, из ромбиков. Ты специально мне не сказал! Я бы никогда для такого не снялась! Как я могу себя уважать после этого? И как тебе не стыдно!

Лиза бросила визитку и села, пряча лицо в ладонях.

– Слушай, тебе нужны были деньги, правильно? – спросил Максим. Ему не было стыдно, и его несколько задели ее невнятные обвинения. – Это единственные люди, которые тобой заинтересовались. Я всё сделал, чтобы пойти тебе навстречу, а теперь это слушаю.

– Хоть бы и единственные. Тогда лучше совсем никто. Не нужны мне такие деньги.

– Ну, знаешь, – теперь Макс уже совсем оскорбился. – Если ты настолько переборчива, так и скажи.

Лиза не ответила.

– Позвони им, – он кивнул на визитку. – Верни гонорар, попроси не печатать фото.

Лиза глянула поверх ладоней.

– Разве они согласятся?

– Конечно. Вернешь им баксы – и всё.

Она вернулась к себе и грохнулась на кровать. Запустив пальцы в негнувшиеся после лака волосы, Лиза стала думать. Она до сих пор не выкупалась. И не поужинала, и ей по-прежнему хотелось пить. И купить себе что-то новое. И съездить куда-нибудь. А деньги валялись на покрывале бесформенной кучей, покалывая Лизу в бок. От них ее отделял только принцип. Какой-то. Не слишком отчетливый.

«Знаешь, добро пожаловать», – хмуро подумала Лиза. «Да, Катя, я в Москве полгода, и только теперь начинаю понимать».

...

6 сентября 2005 года

– Нет, и насмотрятся же телевизора, повыдумают черт знает что, а нам мучайся, разберись. Вы проверили достоверность?

– Ничего достоверно установить не удается, товарищ майор. Были всякие драки… Всякие случаи.

– Конечно, не удается! Нужно заводить связи в преступной сфере. Старых я знаю, а кто будет знать новых?

– Мы заводим, товарищ майор.

– Вы – да вы только на дискотеках торчите и сидите в своих чатах-хуятах!

...

24 июля 2005 года

– Два вопроса.

– Каман.

– Зачем вы убиваете людей?

– А? – Фернандес нетвердо улыбнулся, приоткрыв рот.

Настоящий же вопрос был вот каков: для чего я вернулся? Зачем было тащиться вдоль громадины Рейва, опять войти сквозь зеркальные двери, протиснуться через ультрафиолет и грохот, и снова оказаться здесь? Что мне здесь нужно?

Я не смог бы ответить.

– Кто такие психоделы?

Фернандес уставился на меня, перебирая кудри своей подружки. Он подумал секунды три и заговорил, не особенно смутившись.

– Так, милая, – Вернадский стряхнул девушку с колен. – Иди потанцуй.

– Но ты сказал…

– Я сказал «бегом», твою мать, – он шлепнул девчонку под зад. Та развернулась на каблуках и вышла, покосившись на меня с ледяной ненавистью.

– Окей, – Фернандес чиркнул зажигалкой и прикурил. – Садись!

Он улыбнулся и махнул сигаретой на табурет рядом.

– Чего ты спрашивал там? Сорри, я забыл.

Полуприсев и опершись локтем на массивную стойку, я попробовал сосредоточиться.

– Зачем нужно убивать…

– Эй, ты что, – Фернандес перебил меня. – Нихера я никого не убивал.

Он весело на меня уставился, а я сидел, рисуя пальцем узоры на мраморе и чувствуя себя дураком.

– А… ты уверен?

– На сто децибел! Я ж не маньяк, как некоторые. Или ты забыл?