Зенобия из рода Клеопатры

Решение посетить храм Юпитера созрело у Аврелиана в тот день, когда курьер из Рима добрался в Галлию с сообщением, что ему необходимо явиться в Сенат. После угощения посыльный разговорился, намекнул, что полководца ждёт назначение командующим римской армией. По столь важному событию Аврелиан надумал посоветоваться с верховным богом римского пантеона.

Для официального Рима Юпитер олицетворял высшую власть над небесной стихией. Это он создал всё живое и неживое на земле и распоряжался судьбами богов и людей. Бог по желанию даровал дождь или насылал засуху, после чего следовали урожайные годы или голод, мор.

Во все времена существования Рима, будь то Республика или Империя, у храма на Капитолии завершались шествия полководцев-триумфаторов. Виновник торжества, остановив у подножия холма праздничную колесницу, поднимался по каменной лестнице к храму, где оставлял триумфальные атрибуты и возвращался к народу уже как обычный римлянин. В качестве даров Юпитеру за победу над врагами Рима триумфатор оставлял храму десятую часть военной добычи.

Высокопоставленные государственные деятели, избранные римским народом, обязательно посещали храм, чтобы именем бога дать клятву честного служения Отечеству. Клятвопреступника ожидала не только кара бога: виновного сбрасывали с Тарпейской скалы на камни здесь же, на Капитолии. Проклятие преследовало все последующие поколения в семье нарушителя священной клятвы. Отсюда появилась пословица: «От Капитолия до Тарпейской скалы — всего шаг», то есть любой римлянин обязан думать не о своём личном, а о государстве и римском народе.

Первым, кто задумал построить храм, посвящённый Юпитеру, был царь Ромул, основатель города Рима и Римского государства. Произошло это после разгрома римлян сабинянами. Ромул просил бога даровать римлянам победу, а когда это свершилось, на том месте, где он давал клятву, устроил святилище его имени. Храм в скромном виде появился через двести лет при пятом царе Тарквинии Приске. Но во время земляных работ обнаружили… большую голову человека, отделённую от туловища. Люди испугались и с криками: «Капит Оли! Капит Оли!» («Голова Оли! Голова Оли!»), убежали. Жрецы разъяснили, что в древности на холме обитал людоед Оли, великан. Вот люди и подумали, что нашли голову Оли. Чтобы не искать нового места для строительства, жрецы нашли разумное объяснение: «Большой Оли подал знак: храм Юпитера будет большим и главным среди других храмов». Работы возобновились, и с этого времени за холмом закрепилось название Капитолийский, а храм получил имя Юпитера Капитолийского, или Капитолий.

Храм часто подвергался ударам молний — возможно, оттого что возвели его на месте разорённого римлянами древнего святилища сабинян. Он неоднократно разрушался, частично или почти полностью. Его отстраивали, а он вновь подвергался разрушениям. При Нероне он почти полностью сгорел и в таком состоянии простоял двадцать лет. Император Домициан восстановил храм: не жалея средств, велел возвести новую колоннаду из ценного пентеликийского мрамора, белого с золотистыми искрами, мерцающими на солнце.

***

Преодолев довольно крутые ступени каменной лестницы, ведущей к святилищу Юпитера, Аврелиан поднял голову и глянул в небо. Оно оказалось затянутым грязносерыми облаками, будто грубошерстным походным одеялом. В тот же миг в «одеяле» образовалась прореха, сквозь которую глянуло солнце, и на землю пролился поток света. «Неужели посланцы бога приветствуют меня?» Аврелиан наблюдал, как солнечный луч от его ног пробежался по выложенной камнями дорожке, остановился на колоннаде и следом оказался на кровле, щедро позолотив бронзовую черепицу…

Паломников, посетивших территорию святилища, сегодня наблюдалось немного, хотя в иные дни, по праздникам и в иды, римляне приходят сюда толпами. Аврелиан угадал главный вход в святилище, обозначенный двумя огромными каменными глыбами. Напротив входа он увидел небольшую группу людей, судя по белой одежде, это были служители культа. Один выглядел старше остальных: преклонных лет, деревянная шапочка с палочкой, торчащей на макушке, указывала на высокий жреческий статус фламина. Он внимательно поглядывал на Аврелиана, а когда тот приблизился, приветственно поднял правую руку и произнёс:

— Аве, император! Юпитер приветствует Цезаря Аврелиана!

Вблизи можно было хорошо рассмотреть жреца: бледное морщинистое лицо, иссохшаяся кожа на руках и шее показывали изнурительное служение богу.

Военачальник сильно удивился:

— Ты ошибся, уважаемый! Я не император и не Цезарь!

— Я говорю то, что мне поручил наш бог. А он знает своих любимцев, Аврелиан! — спокойно отреагировал старец.

Из-под редких седых бровей доброжелательно смотрели живые глаза. Не верить словам фламина, главному жрецу храма Юпитера, не осмеливался ещё ни один римлянин. Ведь он разговаривал со смертными именем бога, мог даже простить осужденного императором на смерть…

Фламин, сохраняя приподнятый тон в словах, продолжал:

— Ты вошёл в пределы жилища бога. Сегодня ты его гость, Аврелиан.

Он повернулся к храму и с торжеством произнёс: