Зеркала

Наша песня, та самая улица, знакомый запах лета, когда мы впервые поцеловались. Вкусовой якорь, вроде так он называется. Вот что я возил с собой. Двести граммов твоего запаха крепче стальной цепи привязали мои чувства так сильно. И когда я складывал в пакет твою рубашку, чтобы отдать насовсем, то не удержался, вдохнуть тебя прежнюю ещё раз…

Кроме запахов ещё сотни якорей опутывает нас. Улыбка, смех, взгляд, движения, вкус, тепло, трепет сердца – всё это вызывает мысли, приятным наркотиком затуманивающие голову.

Шибари любви.

И если вы хотели, чтобы в вашу гавань возвращался корабль с алыми парусами, просто надо быть для него якорем. Теплом, доверием, нежностью, красотой. Чтобы, вдыхая вас вдалеке, хотелось домой. Чтобы, добираясь домой, хотелось вдохнуть вас…

Кончиками пальцев от шеи вниз, между ключиц, к изгибу спины, оттуда расходясь в две маленькие ямочки.

Выдох. Прерывистый.

Вдох жадный, втягивающий мой запах. Молекулы души такие тёплые, полные вкуса.

Губы. Сладкий сок из прикосновений. Медленное сопротивление. Нужно остановиться на миг. Почувствовать твоё нетерпение. Ощущать легкие касания границ твоего предвкушения.

Жди, моя сука. Жди. Открывайся мне вся. Погружение. Исчезновение. Изнывай без меня. Душа умрёт на секунду, чтобы возродиться вновь в танце наших тел.

– М-и-и-л-ы-й…

Погружение. Твой мир всегда такой тёплый. Планета с пылающим центром внутри.

Хочу это чувствовать! Ныряю в омут вновь.

Не хочу забывать! Вновь погружаюсь.

Я хочу жить! Двигаюсь.

– Л-ю-б-и-м-ы-й…

Не останавливаться? Двигаться. Двигаться. Двигаться…

Чувствуй. Вызывай это во мне. Это приходит. Рождается изнутри. Прорастает.

Краткие движения. Краткие мысли.

Они проявляются новорождённым бессвязным криком. Расширяют зрачки. Увлекают мой разум в чёрную дыру. Выворачивают. Срываются с места. Несутся стаями нейронов. Прорывают плотину. Изливаются. Опустошают. Впитывают. Отпускают.

«Вам лучше не знать этих аспектов. Как система считывает мимику. Температуру тела, пульс, частоту дыхания. Адаптируется в соответствии с этими данными. Сопоставляет сценарии. Моделирует варианты. Снова сверяется с типичными сценариями. Управляет вариативным развитием. В конце концов, это ваша собственная партия. Люди лишь играют своими иллюзиями, веря в их реальность. Весь мир

— это наша выдумка. Всё, что нас окружает, – субъективно. У каждого собственная вселенная. Программа — просто ваше зеркало. Всматривайтесь в лучшее. Всматривайтесь в себя. И наслаждайтесь совершенством отражения».

Я обернулся от цифровых морских далей на стене. Ее улыбка, блестевшие в отражении света глаза развеяли слова Владислава Робертовича, растворили их в изгибе талии, линиях бёдер, в цвете смуглой гладкой кожи.

– Иди ко мне, милый. Согрей собой. Скорее.

Она прижалась. Уткнулась лицом куда-то в шею. Вбирала в себя мой запах. Затихла. Я крепче прижал к себе.

«Я иногда просыпаюсь и чувствую, как ты даже во сне обнимаешь меня. Ощущаю себя твоей. Мне так хорошо. Мне нравится тебе принадлежать. И наяву, и во сне. Я сразу снова засыпаю. Сладко»

Тук-тук-тук. Тихий звук падающих капель стал отчётливо слышен в наступившей тишине. Чёрт! Так невольно задумаешься о скоротечности бытия. Опять система орошения маминого кактуса глючит. Излишки влаги выливались на подставку, а оттуда прямо на пол. Вечно руки не доходят поковыряться в настройках. Ладно, это потом, сейчас надо сказать ей наконец.

– Мне скоро надо будет уехать, Марина.

Она встрепенулась. Приподнялась на локте, вглядываясь в моё лицо.

– Уехать? Куда? Опять в Сургут? Надолго?

Моя ладонь сама тыльной стороной описывала символ бесконечности по её щеке и шее. Снова и снова.

– Почему ты спросила про Сургут, милая?

– Ты всегда туда уезжаешь. А я жду. Я снова скучаю. Сижу одна и думаю о тебе.

– Я уже давно туда не ездил, дорогая. Ты просто забыла. В студию поступил федеральный заказ. Важная дата. Восьмидесятилетие начала освоения Севера. Легендарная эпоха углеводородов. Поездим по заброшенным месторождениям. Визуальные образы получаются безвкусными и неживыми, если их создавать не на месте событий тех лет. Я ненадолго. Недели на три. Вся остальная работа будет в Москве, и я больше никуда не уеду.

Карие глаза стали похожи на тающие под весенним солнцем льдинки. Маленькие капли зацеплялись за ресницы.