Зерна огня, или Свидетель деяния

Серж обернулся. Оказалось, спас его Рич: кони поданы, пора в путь, теперь сержанту просто некогда учить строптивого арестанта.

Что ж, осталось надеяться, что на дневке продолжить не захочет. Серж потряс руками, запястья огнем горели, вернувшаяся кровь колола пальцы сотнями иголок. А ведь еще немного, запоздало испугался Серж, и рукам бы хана. Тер пальцы, думал: случайно совпало, или рыжий умней, чем кажется, и точно рассчитал? Ладно, дорога покажет. Поймал понукающий взгляд, подсадил Анже на смирную низкорослую кобылу, хмуро посмотрел, как тому привязывают ноги к стременам – верный путь убиться, случись что с лошадью. Парень малость очухался, но не будь в нем чужих навыков, свалился бы точно. Свободная рука пошарила в поисках поводьев, не нашла – повод привязан к седлу солдата, – бессильно упала.

– Анже, ты как? Ехать сможешь?

– Угу.

И ответил, как во сне. Ладно, все равно ничего не сделаешь. Серж влез на предназначенного ему гнедого, его ноги также привязали, надежда на свободные руки тоже не оправдалась – но, благо, хоть связали не так уж туго. Мало же мне теперь нужно для счастья, с грустной усмешкой подумал Серж. Здоровяк Жано пришпорил могучего бурого жеребца, отряд вытянулся следом. Вот и кончился путь на юг. Вот и кончилась свобода…

4. Гномья помощь

Слева ревела река, зажатая крутыми стенами ущелья. Справа становился все круче склон горы, все чаще разбивали зелень скальные проплешины. Отряд выстроился в цепочку, кони шли неторопливым шагом. Анже иногда мелькал за тощей спиной Нико, и Серж думал: а ведь я, пожалуй, свалился бы уже. Крепкий парень, хоть и выглядит хлюпиком.

У Сержа до сих пор тупо ныла челюсть, и глодало острое желание подраться с Жано один на один, на равных. Ну не дурак? О том ли сейчас мечтать!

Монотонный гул реки, размеренная поступь коня, неторопливо плывущие мимо зеленые и желтовато-серые пятна… Клонило в сон, да почему бы и не подремать, пока от тебя ничего не зависит? Все лучше, чем, устав за день от бесплодных мыслей, тратить на сон ту, может, единственную ночь, когда еще можно будет сбежать и найти помощь.

Сержу казалось, он и впрямь задремал – вот только снился ему кошмар из тех, после которых вскакиваешь в холодном поту и до утра глушишь вино, боясь даже близко подойти к постели. Ведь не может такого быть, чтоб наяву – летящие с неба глыбы, отчаянное ржание, крики ужаса? Конь, которого вместе с седоком угловатый серый валун сносит вниз, в жадно ревущую реку… широкая полоса свежей крови на боку другого валуна, перегородившего тропу аккурат перед мордой его гнедого… а сам гнедой – стоит себе, хоть бы вздрогнул! Не может так, чтоб вокруг каменное буйство, а ты посреди него, в самом сердце, – и как заговоренный? Чтобы выросла вокруг стена обвала, закрыла небо, а ты, целый и невредимый, остался на пятачке свободного пространства? Чтобы поплыло вдруг все перед глазами знойным маревом, и твой гнедой побрел сквозь камни, опустив голову, и ты понял, что вокруг тебя – только тьма, что ты даже не дышишь – но и не задыхаешься, ровно до тех самых пор не задыхаешься, пока застивший глаза мрак не остается позади, а перед тобой снова – река слева, гора справа, впереди Анже, обнявший свободной рукой шею кобылы, и только конвоя – нет. А есть – сидящий на земле Жано, весь запорошенный белесой каменной пылью, да незнакомый вроде бы гном, что как раз сейчас разглядывает веревки на твоих ногах.

Взмах ножа. Гном поднырнул под брюхо гнедого, Серж перевел влево ошалелый взгляд. Еще взмах.

– Сможешь без рук слезть?

Сон или нет? Выдернуть ноги из стремян, навалиться животом на гнедого, соскользнуть на землю. Больно. Нет, не сон. Твердые пальцы на твоем запястье, холод стали. Руки свободны. Багровые и синюшные полосы – от веревок. Точно не сон.

– Как… – прошептал Серж.

– Очень просто, – буркнул гном. Острый взгляд пронизывал насквозь, глаза гнома отливали неяркой рыжиной, на круглом носу торчала коричневая бородавка. Нет, такое не привидится! – Встань, человек, и помоги мне.

Серж ухватился за протянутую ему широкую ладонь, гном без видимого труда вздернул человека на ноги. Ноги, правда, подкосились, но ты ж не цаца кисельная, а, Серж? До Анже хотя бы сможешь дойти.

Гном разрезал веревки на ногах парня, Серж примерился, как бы ловчее стащить его с седла, но Анже спрыгнул на землю сам. Растерянно ощупал Сержа:

– Живой?!

– Вроде да.

Парень всхлипнул… и вдруг обнял старшего спутника, неловко, одной рукой. Повторил:

– Живой… А я уж думал: всё… думал, может, и к лучшему, что так…

– Ничего, – улыбнулся Серж, – побегаем еще.

Саламандра высунула наружу любопытную мордашку, спрыгнула на землю. Потерлась ласковым котенком о ноги гнома. Тот с неожиданной нежностью улыбнулся, почесал зверька у основания гребня. Глянул на Анже одобрительно, сообщил:

– Ей хорошо с тобой.

Спасение укладывалось в голове медленно, неповоротливо: очень уж непохоже оно на правду, на то, что может случиться под этим небом, на этой земле.

Анже оглянулся на каменную осыпь позади.

– Мы ведь были там, верно? Там, внутри?! Я же… я видел…