Жаботинский и Бен-Гурион: правый и левый полюсы Израиля

53 страны, большинство членов ООН[82], поддержали решение Совета Безопасности. Когда разгорелась корейская война, правительство Бен-Гуриона приняло сторону ООН и США. На митинге в Тель-Авиве в апреле 1951-го, в разгар военного противостояния в Корее вооружённых сил ООН и советского блока, Бен-Гурион заявил: «Рабочие Эрец-Исраэль должны сделать выбор: либо Кремль, либо Иерусалим»[83]

. Свой выбор он уже сделал…

Для Сталина это было равносильно предательству, и он дал отмашку госбезопасности довести до суда дело ЕАК. Суд состоялся при закрытых дверях с 8 мая по 18 июля 1952 года, без участия представителей государственного обвинения и защиты, и завершился смертным приговором всем обвиняемым (кроме академика Лины Штерн). 12 августа тринадцать руководителей ЕАК были расстреляны.

Тем не менее, Бен-Гурион старался не обострять отношения с Советским Союзом и по случаю 35-й годовщины Октябрьской революции (7 ноября 1952 года) направил на имя Сталина поздравительную телеграмму. На следующий день в Тель-Авиве был торжественно открыт Дом дружбы Израиля с СССР.

Бен-Гурион, конечно, не знал, что расстрел руководства ЕАК, как и расстрел одиннадцати высокопоставленных чешских коммунистов-евреев, обвинённых в пособничестве сионистам на пражском процессе, проходившем с 20 по 27 ноября 1952 года, как и «дело врачей», инициированное в СССР в январе 1953-го, – плата за отказ Израиля присоединиться к советскому блоку. Но с зимы 1949-го, когда Бен-Гурион сформировал правительство левого центра, Израиль, потеряв поддержку СССР, оказался в одиночестве на международной арене.

…Мирные соглашения, заключённые по завершению первой арабо-израильской войны, не привели к установлению долгосрочного мира. С территорий, оккупированных Египтом, Иорданией и Сирией, начались вылазки террористических банд. Террористы устанавливали на дорогах мины, взрывали водокачки, столбы линий электропередач, убивали мирных жителей… ЦАХАЛ отвечал акциями возмездия. В любой момент затяжная война, война на истощение, могла перерасти в широкомасштабную. Лишившись поддержки Советского Союза, Бен-Гурион искал державу-союзника, обладающую правом вето в Совете Безопасности ООН, готовую помочь молодому государству стать на ноги, а в случае войны быть гарантом его безопасности. Ради этого он готов был совершать чудеса изворотливости.

Вновь следует повторить азбучную истину: в политике нет ничего невозможного. Вчерашние враги могут стать союзниками, и наоборот. Случай обрести новых стратегических партнёров представился Бен-Гуриону в разгар корейской войны, грозившей перерасти в третью мировую. Официально Советский Союз в войне не участвовал и ограничился военными советниками (их количество, включая лётчиков и зенитчиков, достигло 26 тысяч). Анализируя ситуацию, британские военные стратеги предположили, что если СССР отважится напрямую вступить в войну, то Сталин через Иран двинет танковые армии на Ирак, а оттуда рукой подать до стран Персидского залива – и тогда без нефти, мотора войны, заглохнут двигатели танков и самолётов войск ооновской коалиции.

Мы не скоро узнаем, был ли сценарий советского вторжения на Аравийский полуостров плодом воображения британских стратегов, или Secret Intelligence Service

имела документальные доказательства наличия таких планов – советские архивы времён корейской войны, которые могли бы опровергнуть или подтвердить эти планы, пока ещё недоступны. Но англичане, считавшие себя хозяевами Среднего Востока, намеревались в случае «Большой войны» нанести по Советскому Союзу ответный удар и через Иран ударить по советским нефтепромыслам; затем, установив контроль над Кавказом и Каспием (неосуществлённая мечта фюрера), окончить войну победителем.

Планируя наступательную операцию, 17 февраля 1951 года Брайан Робертсон, командующий Средневосточными сухопутными войсками Великобритании[84], прибыл в Израиль для переговоров с руководством страны. Цель его визита была предельно ясна: «прощупать» Бен-Гуриона, с кем он – со Сталиным или с ООН? В ходе беседы Бен-Гурион поинтересовался: «Каковы намерения коалиции в случае войны с Советским Союзом?» Робертсон ответил не задумываясь – не сомневаясь, что он является хозяином положения: «Мы двинемся на север с наших баз в Египте через Израиль, Иорданию и Ирак».

Бен-Гурион взорвался от возмущения, услышав, что Англия, разрабатывая план введения войны с использованием территории Израиля, игнорирует мнение израильского правительства:

«Как вы смеете так говорить?!..Вы принимаете нас за британскую колонию? Или за государство, которое, как Иордания, находится под вашим контролем? Израиль маленькая, но независимая страна, – напомнил он генералу, – прежде чем она станет транзитным коридором для ваших войск, вы должны получить на это наше согласие».