Жаботинский и Бен-Гурион: правый и левый полюсы Израиля

Бен-Гурион по-разному относился к Вейцману. Он восхищался им и осыпал комплиментами, понимая, что Вейцман является ключевой фигурой для закулисных переговоров в правительственных кругах Лондона и Вашингтона, и, хотя неоднократно вступал с ним в открытую полемику, безжалостно критикуя за колебания, нерешительность и склонность к уступкам, при голосовании на выборную должность всегда отдавал ему свой голос. Лидеры МАПАЙ в разговорах между собой цинично шутили: «Вейцман является козырной картой сионистов, за которой надо приглядывать, чтобы она не наделала глупостей». Вейцман понимал, что в Палестине в сионистском движении лидеры Рабочей партии обладают реальной властью и используют его авторитет тогда, когда им это нужно. Однажды он с горечью заметил: «Они выбирают лидера, но хотят не лидера, а пустое место».

Хаим Вейцман, первый Президент государства Израиль

17 февраля 1949 года Кнессет избрал Вейцмана, бывшего с 17 мая 1948 года главой Временного государственного совета Израиля, первым президентом страны. Кандидатуру Вейцмана предложил Бен-Гурион. Но Бен-Гурион не был бы Бен-Гурионом, если бы предварительно не ограничил президентские функции, сделав их представительскими.

Вейцман вспоминал его выступление в Кнессете: «Бен-Гурион не стал скрывать расхождений, разделявших нас в предшествующие годы. Но закончил он выступление словами: «Я не уверен, что доктору Вейцману так уж нужно это президентство, но президентство доктора Вейцмана морально необходимо государству Израиль».

До самой смерти Хаима Вейцмана (9 ноября 1952 года) они оставались в натянутых отношениях, хотя один был президентом Израиля, а второй – премьер-министром и министром обороны. Но какими бы сложными ни были их взаимоотношения, в историю современного Израиля вписаны имена «Великой Тройки Израиля», по алфавиту: Бен-Гурион, Вейцман, Жаботинский – и рядышком имена баронов Ротшильдов, Уолтера и Эдмона. Хотя, бесспорно, первый в списке Великих сынов Израиля – основоположник политического сионизма, Теодор Герцль.

В следующей главе читателя ждёт старый-новый конфликт, на этот раз преемственный, между левыми и правыми, в котором умершего Жаботинского заменил Менахем Бегин. Рассказывая о нём, автор вынужден будет напомнить некоторые детали, известные по предыдущим главам, но сделано это с одной лишь целью: чтобы, уважая читателя (здесь – и в дальнейшем), не вынуждать его возвращаться назад – нужная информация должна быть под рукой в нужное время.

«Давид и Голиаф» – Бен-Гурион и Бегин

Через три года после смерти Жаботинского в правом лагере взошла новая звезда – Менахем Бегин. В его лице Давид Бен-Гурион получил второго Жаботинского, с той лишь разницей, что Бегин не был сионистским лидером мирового масштаба и не являлся выдающимся писателем и публицистом. Но зато он, как и его учитель, был блестящим оратором; напористый, энергичный, горячий, Бегин иногда оказывался даже радикальнее своего наставника – молодой лев, с которым почти до самого конца своей политической карьеры у Бен-Гуриона была жёсткая конфронтация, вылившаяся, к сожалению, в кровавые столкновения. Самый трагический эпизод их противостояния – расстрел в 1948 году корабля «Альталена». 14 человек из 16 погибших в этом конфликте пережили Катастрофу…

Менахем Бегин родился 16 августа 1913 года в Бресте, на территории нынешней Белоруссии. В 16 лет, увлекшись идеями Жаботинского, он стал членом Бейтар и быстро продвинулся: сначала возглавлял брестское отделение, а в марте 1939 года Жаботинский назначил его руководителем Бейтар в Польше.

В Варшаве на третьей конференции Бейтар в 1938 году, несмотря на задиристое выступление против своего учителя, Бегин получил от Жаботинского блистательную характеристику. «Этот парень далеко пойдёт», – характеризовал его Жаботинский и не ошибся в предсказании: Бегин стал седьмым премьер-министром Израиля и лауреатом Нобелевской премии мира 1978 года (вместе с Анваром Садатом, президентом Египта).

Когда на октябрь 1939-го Жаботинский наметил восстание в Палестине, он назначил Бегина руководителем «польского десанта» – сорок тысяч бейтаровцев из Польши и прибалтийских стран были готовы высадиться на побережье от Хайфы до Тель-Авива.

Нападение Германии на Польшу сорвало проведение операции. Тогда Бегин предложил польскому правительству сформировать из бейтаровцев воинскую часть и отправить её на фронт. Как и Моше Снэ, обратившийся с аналогичным предложением к англичанам, он получил отказ.