Жан Брюс. Детективы

Адольф Крейсслер не ответил. С того момента как Паоло встретил его в аэропорту, он не произнес и пары слов.

Когда машина остановилась, он вышел, захлопнул дверцу и пошел к дому, не обращая внимания на потоки дождя.

Паоло шел следом, неся чемодан бывшего немецкого ученого.

Дверь открылась, и на пороге появился Хирурго, предварительно убедившись в личности приехавших.

— Добро пожаловать.

Адольф Крейсслер протянул руку, но взгляд его наткнулся на «маузер» итальянца.

— О! — произнес он, растянув тонкие бледные губы в презрительной усмешке.

— Да, — сказал Хирурго, которого не могло тронуть никакое презрение. — Проходите.

Он указал стволом пистолета на открытую дверь. Паоло поставил на пол чемодан и тут же исчез в темноте двора. Адольф Крейсслер прошел в комнату, обставленную как кабинет, остановился в центре и спросил:

— Разумеется, вы предупреждены о моем приезде?

Его голос был твердым и резким. Крейсслер служил добровольцем в СС, пока не был прикомандирован к гамбургскому «Физикалише Арбайтсгемейншафт» за свои выдающиеся способности в физике. Осторожный Хирурго, не выпуская из рук «маузера», сел за стол и ответил:

— Меня предупредили, что кто-то должен приехать. Хочу верить, что речь идет о вас.

Адольф Крейсслер пожал плечами и сел на стул, не дожидаясь приглашения. Хирурго спросил:

— Кто вас прислал?

Адольф Крейсслер ответил без смеха:

— Великий Могол! Тот, кто обрезает концы сигар золотой гильотиной.

Кажется, ответ удовлетворил Хирурго.

— Я вас слушаю, — сказал он. — Сигарету?

Немец отказался движением руки. Хирурго закурил, взяв сигарету из пачки, лежавшей на столе. Крейсслер начал:

— Надеюсь, я не опоздал… Вы еще не успели прикончить моего достойного коллегу Стефана Менцеля?

Хирурго холодно ответил:

— Пока что он где-то бегает… Точнее, отсиживается. Я почти полностью уверен, что он не мог покинуть Свободную территорию.

— Прекрасно, — прошептал Крейсслер. — Значит, я прилетел не напрасно. Приказ изменился. Теперь надо не убирать Менцеля, а захватить живым и обеспечить его доставку в Россию. Он нужен нашим хозяевам…

— Каким хозяевам? — спросил искренне удивленный Хирурго.

Крейсслер счел, что отвечать излишне и небезопасно.

— Вот приказ: срочно узнать, где скрывается Менцель. Когда узнаете, сделайте так, чтобы я смог с ним поговорить. Я должен уговорить его. Мы давние знакомые.

Хирурго посмотрел на немца с враждебностью и любопытством:

— Как вас зовут?

— Рихард.

— Это псевдоним?

— Разумеется.

— Вы немец?

— От вас ничего нельзя скрыть.

— Я не люблю немцев.

— А вас никто не просит их любить. Особенно они сами. Немцы не нуждаются в любви. Они хотят только внушать страх…

Хирурго плюнул на паркет. Крейсслер сжал челюсти. По возвращении в Москву он напишет об этом наглом самодовольном толстом мешке макарон настолько негативный рапорт, насколько это возможно. Он сухо продолжил:

— Вы удерживаете журналиста, предавшего дело широкой огласке. Чего вы от него добились?

Хирурго буркнул:

— Я как раз собирался снова заняться им. Хотите мне помочь?

Крейсслер, прямой и полный спеси, встал:

— Охотно! Где он?

Хирурго тоже поднялся:

— Следуйте за мной…

— А что вы сделали с его сестрой? — спросил Крейсслер, глядя в широкую спину Хирурго.

Хирурго, не оборачиваясь, ответил:

— Она у себя дома, под наблюдением. Возможно, Менцель попытается встретиться с Ламмом. С другой стороны, нам известно, что этой же идеей одержим один американец. Мышеловка поставлена…

Крейсслер остановился:

— Одну секунду. Пленный может нас слышать отсюда?

— Нет.

— Прекрасно. Совершенно необязательно оставлять женщину в доме, чтобы добиться желаемого результата. Привезите ее сюда и оставьте на месте нескольких решительных ребят, чтобы встретить любого, кто туда сунется. Благодаря сестре мы заставим говорить брата…

Хирурго вдруг стало не по себе.

— Она калека, — буркнул он.

Немец презрительно сморщился:

— Калека? Тем лучше. Человечество не понесет большой утраты.

— Не рассчитывайте на меня, чтобы пытать женщину-калеку, — отрезал итальянец. — Убить — пожалуйста… но чисто, без пыток.

— Я на вас и не рассчитывал, — холодно бросил Крейсслер. — Сделайте все необходимое. Нужно, чтобы журналист сказал все, что знает.

Хирурго повернулся, чтобы пойти отдать приказ Паоло.

— Отлично, — пробормотал. — Раз вы все берете на себя…

* * *

Юбер и Тито, не сговариваясь, повернули на площадь и пошли назад.

Буря не только не улеглась, но бушевала еще сильнее.

— Надо найти способ проникнуть в этот дом, — повторил Юбер. — Мужчина, находящийся в нем, может быть только Артуром Ламмом. Мне совершенно необходимо с ним поговорить. Один он может вывести меня к цели…

Тито не знал всю историю, но догадался, когда было произнесено имя Артура Ламма, что дело тесно связано с сенсационной статьей о «летающих тарелках», появившейся в вечерних газетах.

— Войти незаметно в дверь невозможно, — ответил он, перешагивая через лужу. — Остается крыша. В соседнем доме несколько квартир, а крыша чуть выше, чем у нашего.

— И дальше что?