Жан Брюс. Детективы

Он провел рукой по мокрому лицу и поднял глаза, чтобы осмотреть крышу. Юбер сделал то же самое. Оба одновременно заметили в нескольких метрах левее чердачное окно.

— Не двигайтесь, — бросил Тито. — Я доползу, опираясь на водосток…

Он пополз, замер на полпути до новой линии крючков, сделал знак Юберу, который вытянул ногу, коснулся плеча своего помощника, тяжело надавил на него, разжал руку и метнулся влево. Его вытянутая рука ухватилась за другой крючок. Он перестал опираться на Тито, и тот продолжил продвигаться по водостоку…

Только третий аналогичный маневр привел Юбера к окну. Поддерживаемый Тито, он попытался открыть фрамугу. Безуспешно. Оставался один способ: разбить стекло.

Он прижал руку к стеклу, чтобы помешать течь воде, не позволявшей рассмотреть, что внутри, и заглянул в окно.

Полная темнота. Очевидно, там был пустой чердак. Он достал пистолет, взял его за ствол и ударил рукояткой по окну.

Вой бури заглушил звон разбитого стекла. Юбер просунул внутрь руку, открыл задвижку и поднял фрамугу.

Путь свободен.

Сунув в окно голову, Юбер прислушался…

Никакого подозрительного шума.

Он убрал оружие, взялся за край подоконника и подтянулся, освободив плечи Тито. Подав руку югославу и подтянув его до окна, Юбер, отпустив Тито, начал спускаться.

Его ноги коснулись опоры. Он хлопнул Тито по руке, давая понять, что он может следовать за ним, и осторожно отодвинулся вбок на два шага.

Голова Тито появилась в узком квадрате окна. Юбер включил карманный фонарик и наставил луч на пол. На пыльных досках уже образовалась лужа. Он повел лучом вокруг себя.

Чердак. Классическое нагромождение старых чемоданов, колченогой мебели и самых разных предметов. Посередине черная дыра лестницы, огражденная с двух сторон перилами.

Тито приземлился на ноги рядом с Юбером.

— Уф! — сказал он. — Здесь намного лучше.

Юбер шагнул к лестнице.

— Только бы и дальше все шло хорошо, — прошептал он.

* * *

Стефан Менцель вдруг перестал грызть ногти и посмотрел на потолок. В камине ярко горел огонь, дождь хлестал в железные ставни.

— Кажется… — начал он.

Он замолчал, встал и продолжил, равнодушно глядя на Эстер, по-прежнему лежавшую на диване:

— Я поднимусь на верхний этаж. Наверное, плохо закрыт ставень.

Менцель сам проверял все запоры и знал, что услышанные звуки имеют другое происхождение. Она вздрогнула, тоже почувствовав тревогу, но попыталась успокоить себя:

— Нет. Скорее, ветер срывает с крыши шифер. Не ходите, я не хочу, чтобы вы оставляли меня одну…

Он жестоко усмехнулся:

— Боитесь, что я уйду?

Эстер опустила тяжелые веки на блестящие от усталости глаза.

— Да, — прошептала она, — боюсь.

Он был признателен ей за откровенность и подумал, что она, очевидно, правильно определила причину шума: ветер срывал с крыши шифер.

Менцель сел и достал из кармана револьвер Артура, найденный в его комнате на верхнем этаже. Эстер приподнялась на локте, чтобы лучше его видеть. С тех пор как произошло непоправимое, они стали совершенно чужими друг другу. «Он соврал, что любит меня. Он только играл, потому что я была ему нужна. Как он мог в меня влюбиться?.. Я ведь калека».

— Зачем вы достали оружие? — спросила она.

Он не ответил. «Но если он меня не любит, зачем остается здесь и ждет прихода тех? Почему не пытается спастись? Он вооружен… Вооруженный мужчина против безоружной женщины-калеки. Как я могла бы помешать ему уйти, если бы он этого захотел?»

Менцель встал и подошел к ней, держа оружие в руке. Эстер замерла, парализованная страхом. «Он убьет меня, а потом уйдет…» Менцель протянул ей оружие и сказал мягким голосом:

— Возьмите, он может вам понадобиться…

Она осталась неподвижной, не веря своим глазам, не в силах пошевелиться. Он положил револьвер на столик рядом с телефоном.

— Вы умеете с ним обращаться?

Эстер разрыдалась и ухватилась за полу его пиджака.

— О, Стефан! Почему так получилось?..

Она не сумела сказать больше, но это было не нужно. Он понял. Не в силах больше сдерживаться, Менцель упал на колени и заключил ее в объятия. Их губы вторично слились в поцелуе.

Во входную дверь позвонили.

Три длинных и четыре коротких.

* * *

Острие ножа скользнуло под язычок замка; ключ был вставлен с другой стороны. Тито глубоко вздохнул и начал нажимать.

Дерево двери затрещало. Сидевший на ступеньке выше Юбер непроизвольно заметил:

— Тише!

Тито не ответил. Напрягая мускулы, он продолжал жать на ручку крепкого ножа. Юбер снова вытащил свой «Смит и Вессон», готовый к любой неожиданности.

Резкий хруст. Рука Тито упала.

— Готово! — прошептал он.

Юбер выключил фонарик, а югослав бесшумно открыл дверь.

Они шагнули на площадку. Юбер прислушался. На первом этаже плакала женщина… Плакала и говорила. Как будто умоляла. Приглушенный мужской голос, уговаривающий ее замолчать.

В дверь снова позвонили.

Три длинных и четыре коротких.

Этот звонок Юбер и Тито услышали.

Не сговариваясь, они отступили, прикрыли дверь, ведущую на чердак, и стали ждать…

Хирурго прижался лицом к стеклу дверцы и заворчал:

— Не очень-то она торопится открывать.