Жара

Я приняла душ и оделась. Внутренний голос настойчиво шептал: что-то не так. Может, он не понял, кто ему звонит? Я сказала, что я танцовщица — никакой реакции. Ничего вроде «а, девушка Рэда» или «сенсационная девочка-англичанка». А потом я вспомнила, что Линден болтала о нем и о молоденьких девушках. Но стоит ли ей верить? Теперь уже все — дело сделано. Шесть часов.

* * *

Было уже почти время ланча, а я все еще не решила, что делать. Я ждала, что позвонит Рэд, но он не звонил. Чем, интересно, занимаются остальные? Крикетисты и Холли? Хантеры? Все меня бросили.

Наконец я заставила себя выйти из номера и спустилась в пляжный бар. Прошла мимо ресторана и бассейна — ни одного знакомого лица. На пляже сидели Флавия и ее жокей. У него был по-прежнему похоронный вид, а она пила нечто кошмарного ярко-розового цвета и смеялась. Смех напоминал ослиный рев.

— А они все уехали на пиратском корабле, — сказала она. — По-моему, это просто повод напиться, но мама и папа настояли на том, чтобы взять всех. Пытаются развеселить моих мелких, наверное. Можно подумать, у них траур! А ведь их друзья-школьники еще даже не уехали!

— О’Ниллы с ними?

— Да. Кажется, и дети тоже.

— А мне ничего не сказали.

— Кто-то сказал, что тебе нехорошо. Твоя мама?

Ну ты, Флавия, и скотина.

— Ты имеешь в виду подружку моего папы?

— Ага.

Да-а. Какая же она толстокожая! Ну и что делать дальше? Пиратский корабль с большим крестом на флаге стоял на якоре в бухте. Люди поехали туда на какой-то праздник — пить ром и дурачиться. С Рэдом это было бы весело.

Я вернулась в номер, взяла полотенце и сценарий. Буду сидеть у бассейна и учить слова. А потом меня ударило как кувалдой. Рэд! О, Рэд, что же я наделала? У нас же осталось всего два дня! Неужели он и правда так рассердился? А я даже не помню, из-за чего мы поругались. Рэд всего лишь хотел, чтобы я думала только о нем и не парилась по поводу своих родителей. Неужели только из-за этого? Ну не могу я по команде забыть о них! Не каждую неделю узнаешь, что у папы кошмарная подруга, а мама собирается родить еще одного ребенка!

Я неважно себя чувствовала. Может, тихий день в одиночестве — то, что доктор прописал? Мама. Папа. Рэд. Я то успокаивалась, то снова тряслась от гнева. Как они могли? И Рэд ждал, что я от этого всего абстрагируюсь? Почему он не передал мне сообщение от Оливера? Ну надо же — я поставлю себя в глупое положение! Я ему покажу! Я им всем покажу!

Я взяла сценарий, пошла к бассейну, вытянулась на шезлонге под зонтиком, и вскоре тоска и боль Марии заглушили мои. Я и сама могла быть Марией, ее слова казались такими понятными и важными. Стоит Оливеру О’Ниллу услышать меня, он больше не захочет никого искать на эту роль.

К пяти часам я успокоилась и сосредоточилась. Вернулась к себе, приняла душ и переоделась в короткое клубное платье. Оно подчеркивает фигуру, но при этом не слишком вызывающе. Я по-прежнему надеялась, что позвонит Рэд, но увы… Может, Линден не преувеличивала, и он действительно сильно на меня обиделся? Ну, а я сильно обиделась на него. А может, он просто еще не вернулся с пиратского корабля? Без десяти шесть. Я надеялась ускользнуть, пока не пришли папа и Фэй. Гораздо проще оставить им записку с объяснениями. А то Фэй наверняка сочтет себя обязанной остановить меня. Я минут пять думала и в конце концов написала: «Ушла в бар, вернусь самое позднее в девять». Пусть поволнуются, если Оливер продержит меня больше трех часов.

Я спустилась к ресепшену и стала ждать. А что если придут папа и Фэй, или Хайтеры, или даже Рэд и Линден и спросят, что я здесь делаю? Ну, я им, конечно, скажу, почему бы нет? Оливер О’Нилл подумал, что я могу ему подойти, и, конечно, я была польщена. Ничего предосудительного, если я поговорю с ним о роли в фильме, где-нибудь в тихом месте, за стаканчиком сока.

Прошло уже примерно полчаса, и наконец Оливер появился на главной дорожке. Такой стильный — в светлом льняном костюме, простой черной рубашке и модных очках. И он шел ко мне на свидание! Я шагнула вперед, чтобы он меня заметил. Он кого-то искал глазами. Я помахала ему сценарием, но в эту секунду сзади быстро подъехала машина скорой помощи. Оливер отпрыгнул с дороги. Взвизгнули тормоза, из машины выскочили двое врачей и подбежали к ресепшену.

— Комната одиннадцать! Бэйли. Бьянка Бэйли.

И рванули в сторону номера Бьянки. Что случилось? А потом оттуда пронесли крохотную фигурку на носилках, с кислородной маской на лице.

— Что случилось? — спросила я маму Бьянки, но ей было не до того, она никого не видела и не слышала, кроме дочери и врачей. Я посторонилась.

И тут как будто из ниоткуда появился Рэд.

— О боже! — воскликнул он. — Что с ней?

— Я не знаю, Рэд.

К нам подошел Оливер. Он смотрел только на Рэда.

— У меня тут свиданьице с малюткой-танцовщицей по имени Дюмон. Ты не знаешь, где здесь она?

Рэд загораживал меня от Оливера.

— Нет, пап, не знаю. Мне кажется, она передумала.

Он оглянулся на меня со странным, холодным выражением лица, взял отца за локоть и пошел с ним к бару.