Вспомнила Олива и тот день, тридцать первое декабря, перед тем как они с Аней отправились в гости к Диме Негодяеву. С самого утра Олива занималась уборкой, мыла полы, ходила по магазинам, суетилась по хозяйству, а Салтыков всё дрых, как будто семь суток подряд не спал. Улучив момент, когда в комнате не осталось никого, кроме неё и Салтыкова, Олива нырнула к нему в постель и принялась целовать его. Он проснулся и, недовольно морщась, попытался отстраниться.
— Ты чего, мелкий?
— Ну… Как это чего?
Она придвинулась к нему вплотную, обхватив ногой его бедро, прижалась.
— Мелкий, ну ты чё, совсем что ли — не сейчас же, не здесь… Вдруг зайдёт кто-нибудь. Иди, мелкий, лучше помойся.
— Но я же мылась сегодня…
— Тогда я пойду помоюсь.
— Пойдём вместе тогда, — сказала Олива.
Салтыков нехотя поднялся.
— Вы куда? — окликнул их в коридоре Мочалыч.
— Мыться, — раздражённо-громко ответила Олива и с силой захлопнула за собой дверь ванны.
Раздевшись догола и пустив горячую воду, Салтыков сел в ванну, заткнув попой дырку.
— А затычки-то что, нет? — спросила Олива, пристраиваясь около него.
— Не-а. Придётся жопу использовать в качестве затычки.
Олива пропустила последнее замечание Салтыкова мимо ушей, и принялась как кошка тереться об него, обвив руками его крепкий торс. Она жадно целовала его скулы, шею, грудь. Желание обладать этим любимым телом горячей волной захватило её. Но вдруг…
— Так, мелкий, погоди. Вода набралась, пора оттыкать — и Салтыков смачно ототкнул жопу от дырки. Характерный громко-пердящий звук засасывания воды в воронку посредством оттыкания от дырки задницы тут же прогремел на всю ивановскую.
— Оо, мелкий! Прррррр! Как я хорошо просрался! — громко прокомментировал Салтыков свои действия, — Ну-ка, ещё… Прррр! О! Хорошо высрался… Щас ещё надо пропердеться… Ну-ка… Пррррррррррррр! Отлично!
— Перестань! — Олива даже покраснела, — Там же всё слышно… Меня не стесняешься, так хоть бы Аньки посовестился…
— Да с чего! — и Салтыков громко крикнул — Люууди! Хотите послушать, как мы тут с мелким срём наперегонки? Мировой аттракцион — настоящая любовь как она есть, без прикрас! Итак, мелкий — ты готова? Начали! И! Прпрпрпрррррррр!!!
— Дурак! — Олива пулей вылетела из ванны, еле успев прикрыться полотенцем. В коридоре натолкнулась на Мочалыча, едва не сбив его с ног, пронеслась в комнату. Однако не ускользнул от неё и его ехидный взгляд, и не менее ехидный смешок, тайком пущенный ей вслед…
— Не знаю почему, но присутствие Мочалкина в доме меня напрягает больше всех, — сказала Олива Ане, когда они уже вышли из дому, чтобы ехать к Негодяевым, — Как будто он специально тут поставлен нам мешать. Шёл бы к своей Немезиде! А то вот вечно у нас отирается, и днюет, и ночует, пакостник, отбою нет…
— За что ж ты его так не любишь? — усмехнулась Аня.
— Чёрт его знает! Не люблю, — отвечала Олива, поскальзываясь на льду, — Мешает он мне. Понимаешь? Мешает. Положим, тут и без него целый табор у нас в квартире, но никто из них меня так не напрягает. Такое ощущение, что он встал между мной и Салтыковым… Не знаю почему…
— Может, ты ему нравишься? — подъебнула Аня.
— Ну уж, это ты ерунду порешь, — отмахнулась Олива, — Кабы я ему нравилась, я бы это поняла. Скорее всего, это ты ему нравишься, вот он тут у нас и ошивается.
— Ну не знаю… — задумчиво произнесла Аня, — По мне так меня никто из них не интересует — ни Павля, на Райдер, ни Хром, ни Вайт — никто, кроме… — она мечтательно заулыбалась, — Никто кроме Димочки Негодяева…