Жаркие оковы

Сердце Руны наполнилось гордостью, когда облаченный в роскошную кольчугу отец подошел к сидевшему на лошади шотландцу и поднял руку в знак приветствия. Тот спрыгнул на землю, и они пожали друг другу руки. Бальдвин был на полторы головы ниже крепкого шотландца, зато выглядел моложе. Лицо шотландца было испещрено морщинами и шрамами от оспы. Высокий лоб переходил в тянувшуюся до затылка лысину, которую обрамляли длинные жидкие пряди седых волос. Улыбка обнажала черные дыры на месте трех выбитых или выпавших зубов. Однако шотландец тоже был в доспехах и с оружием и выглядел как воин, переживший много битв. Кольчугу прикрывал белый плащ, застегнутый дорогой круглой фибулой.

— Меня зовут Ангус. Я оруженосец лорда Иэна Маккалума, — дружелюбно представился шотландец, с акцентом произнося английские слова. — Когда он объяснил мне мое задание, я сперва не поверил. Вы и вправду викинги?

Прежде чем Бальдвин смог что-либо ответить, взгляд Ангуса упал на Руну.

— Святая Нотбурга! Похоже, ваши женщины не стоят у плиты.

Руна сегодня не стала надевать кольчугу: ей не хотелось привлекать к себе еще больше внимания, чем обычно. На девушке были мягкие штаны из оленьей кожи, отороченные мехом сапоги и синяя туника до колен. С пояса свисал Соколиный Коготь и сарацинский кинжал, через спину был перекинут колчан со стрелами, а в руке дочь Бальдвина держала лук. Из украшений на Руне были лишь серебряные браслеты и еще одна дань ее женственности — цепочка с кулоном, лежавшим между грудей. Девушка и сама не знала, почему решила ее надеть. Возможно, чтобы показать Роуэну, как бы ей хотелось ему принадлежать…

Шотландский оруженосец в очередной раз тряхнул головой и наконец оторвал взгляд от Руны.

— Я здесь, чтобы отвести вас к брату Окснаку, господин Бальдвин, — сказал он предводителю викингов. — Мой хозяин объяснил мне, что хочет положить конец вражде, потому что тоскует по дочери и осознал, каким ужасным был поступок монаха. Должен вам сказать, он очень сожалеет о случившемся. Как чувствует себя леди Ательна?

— С ней все в порядке, слово викинга. Как далеко до места, где прячется Окснак?

— Поскольку вы без лошадей… — Оруженосец окинул взглядом людей Бальдвина. — Думаю, вы доберетесь до крепости Дэнстон к завтрашнему вечеру. Можно проплыть еще немного вверх по Ай-Уотер, а дальше придется идти пешком. Я возьму свою лошадь с собой, если не возражаете.

Бальдвин вернулся к кораблю и отвел Роуэна в сторону.

— Ему можно верить? — услышала Руна тихий вопрос отца.

— Ты спрашиваешь у него? — прошипел стоявший в трех шагах Ингварр.

— Я не стал бы ему доверять, — ответил Роуэн.

Это прозвучало так, словно он имел в виду Ингварра.

Бальдвин почесал аккуратно заплетенную и украшенную золотыми кольцами бороду.

— Мы возьмем его на борт, — решил он. — И будем наблюдать за ним с особой бдительностью.

Роуэн помог шотландцу завести лошадь на корабль. Руна была поражена ее размерами. Ее маленькая кобылка Фригг по сравнению с этой вороной горой мышц казалась комнатным животным. Даже боевой жеребец Ингварра — самый крупный в Йотуре — выглядел куда безобиднее этого скакуна. Девушка с восхищением наблюдала за тем, как Роуэн обращается с чужой лошадью. Он совершенно не испытывал страха. Роуэн потрепал животное по мощной шее и не побоялся поднести руку ко рту с большими крепкими зубами, чтобы погладить коня по носу. Доведя лошадь до середины палубы, Роуэн привязал ее к кильсону.

Ангус, который, широко расставив ноги, стоял на сходнях, одобрительно посмотрел на англичанина.

— Ты разбираешься в лошадях, — сказал он и, вероятно, задумался, не спросить ли, кем был этот чужеземец, заметно отличавшийся от викингов своим южным загаром и серебряным крестом на шее, но затем решил, что лучше ему этого не знать.

В целом шотландец вел себя уверенно; кажется, общество викингов ничуть его не смущало. Он разговорился с Ариеном, который гордо выпятил тощую грудь и увлеченно доказывал, что отправился в это путешествие, чтобы узнать больше нового. Смех Ангуса был таким же низким, хриплым и искренним, как у Бальдвина.

Лица йотурцев расслабились. Руна подумала, что на месте графа, желая заманить викингов в ловушку, она выбрала бы именно такого мужчину.

Один лишь Ингварр по-прежнему выглядел мрачным.

— Руна! Руна! Погляди! — Ариен тряс сестру за плечо.

Руна рывком села и стала протирать глаза.

— Что случилось?

Спина болела так, словно она была старухой. Руна потянулась и угрюмо окинула взглядом борт. Утомленная бессонной ночью, она села на край скамьи для гребцов, свесила ноги вниз и прислонилась плечом к борту. Несмотря на усталость, Руна в очередной раз пожалела, что, будучи женщиной, была недостаточно сильной для того, чтобы работать веслами. Роуэн, похоже, не жалел об отсутствии сна и греб вместе со всеми. Кто-то — кажется, Сверри — затянул песню, и ритмичные удары весел вместе с качкой убаюкали Руну.

— Ну, смотри же, — не унимался Ариен. — Вон там!

Он показал на берег, и девушка заметила бегущую по полю черную фигуру.