Жаркий Август. Книга вторая

Скрипнув зубами от злости, Тим смерил взглядом Брандта, и склонился над рыдающей девушкой, жалкий вид которой снова сильно полоснул по сердцу, воскрешая неприятные воспоминания.

— Вставай, — жестко, без церемоний обратился к ней и, увидев что она никак не реагирует, бесцеремонно подхватил поперек туловища и поднял, — уходи отсюда. Они тебя не тронут.

Развернув за плечи, легко подтолкнул ее в сторону выхода.

Девица неровным шагом, мотаясь из стороны в сторону, шла к дверям, зажав себе рот руками в бесплодных попытках удержать рыдания, рвущиеся на волю.

— С хера ли не тронут? Очень даже тронем, только пусть сопли подотрет да морду умоет, а то смотреть противно.

Она замерла, скукожилась, непроизвольно пытаясь стать меньше, незаметнее.

— Иди! — холодно повторил Тимур, разворачиваясь лицом к своим друзьям.

— Ее никто не отпускал! — рявкнул Джер.

— Я ее отпустил! — в голосе послышался звон стального клинка, вспарывающего напряженную тишину.

— Смотрю больно ты п*здодельный стал!

Все наблюдали, как Брандт подходит ближе к Тимуру, как они стоят друг напротив друга, словно два волка, готовых сцепиться из-за добычи.

— Мальчики, ну хватит! Что вы из-за какой-то шаболды ругаетесь, — послышался неестественно веселый голос Селаны, пытающейся их усмирить.

Только попытки эти были заранее провальными, потому что ни один из них не собирался отступать. Брандт бесился оттого, что после возвращения Барсадов стал другим, что на все прежние забавы смотрел без интереса, снисходительно скривив губы. Бесился из-за того, что внезапно перестал быть ведущим в их компании. Все, так или иначе присматривались к Тимуру, стянувшему на себя роль главного. Это бесило, это выводило из себя, заставляя скрипеть зубами от досады и бессильной злобы, а особенно раздражала эта новая манера держаться — холодно, отстраненно, ни под кого не подстраиваясь.

А Тимур просто кипел, балансируя на краю. Вид этой беспомощной танцовщицы, над которой потешались и бесцеремонно лапали двое здоровых полупьяных парня, болью отозвался в груди.

Эта беспомощность… Он ее никогда не забудет….

Брандт ударил первым. Тимур, отклонившись в бок, прикрылся согнутой в локте рукой, а потом, не раздумывая, ударил в ответ.

Тут же завязалась драка.

Он, а против него Джер с Брандтом. Только силы были неравны. Эти двое дрались как на тренировках, а Тимур так, как привык на Ви Эйре — жестоко, стараясь нанести как можно больше урона, словно от этого зависела его жизнь. Привычка, въевшаяся глубоко под кожу.

Пнул в живот одного, тут же разворачиваясь лицом к другому. Прикрылся от прямого удара, а потом ударил сам.

Жесткая драка, быстрая, злая.

Спустя пять минут Брандт лежал на полу, прижимая окровавленные руки к разбитому лицу, а Джер стоял на коленях, уткнувшись лбом в пол и обхватив живот.

— Сука, — процедил он, пытаясь отдышаться.

Тимур, с трудом удержавшись от продолжения драки, отступил, тряхнул рукой, усилием воли разжимая кулак.

Вся компания притихла, шокировано и даже испуганно глядя в их сторону. Повисла напряженная тишина, режущая по нервам.

Первая пришла в себя девчонка-танцовщица, из-за которой весь сыр-бор и начался. Громко всхлипнув, плотнее прижала к телу изодранный кусочек материи — все, что осталось от ее сверкающего наряда, и со всех ног бросилась прочь, словно за ней гнались демоны преисподней.

Тимур проводил ее задумчивым взглядом, чувствуя странную умиротворенность в душе. Он все сделал правильно. Избавился от очередных оков — иллюзий того, что можно безболезненно вернуться к прошлой жизни, войти дважды в одну и ту же реку.

У него не вышло. И вместо раздражения он почувствовал странное, казалось бы неуместное облегчение. Потому что все встало на свои места. Надо идти домой, связываться с Лазаревым, узнавать какого хрена у них там происходит.

С невозмутимым видом направился к столу, намереваясь забрать свои вещи и покинуть это заведение.

— Тимур! — раздался возмущенный возглас Селаны, — только не вздумай сейчас взять и свалить!

Смерил ее спокойным, чуть насмешливым взглядом и потянулся за кожаной курткой, висящей на спинке стула.

— Если ты сейчас посмеешь уйти, то можешь больше не возвращаться! — завопила она, сердито сверкая ярко накрашенными глазами.

В ответ не проронив ни слова, просто развернулся и пошел прочь. Ни о чем не жалея, ни в чем не сомневаясь.

Выйдя из зала, свернул в сторону служебного выхода, наплевав на недовольный оклик со стороны работника. Сбежал по серым потертым ступеням, толкнул тяжелую дверь и оказался на крыльце.

Студеный осенний воздух тотчас просочился под куртку, пробирая до самых костей. Тимур даже не обратил внимания на такие мелочи. В его жизни были гораздо более страшные вещи, нежели колючая свежесть осенней ночи. Не торопясь, накинул куртку, застегнул молнию и просто замер. Остановился на месте, уперев руки в бока и запрокинув голову к темному небу, усыпанному холодными равнодушными звездами, пытаясь понять, что же теперь.