Жаркий Август. Книга вторая

Барсадов-старший звонил по работе, рассказать об итогах деловой поездки в соседний регион, из которой только что вернулся. Тимур, привалившись спиной к шершавой стене, внимательно слушал, вникая в подробности, переспрашивая, уточняя. Поэтому разговор затянулся надолго — минут двадцать, не меньше. Наконец, обсудив все интересующие детали, он попрощался с отцом, убрал телефон и, не особо торопясь, отправился обратно.

Вернувшись в зал, обнаружил такую картину: Брандт с Джером ржали, как ненормальные, стащив танцовщицу со сцены. Они насовали ей в трусы денег, целую кипу мелкими купюрами.

— Этого хотела, выгибаясь тут и ноги раздвигая? А, шлюха? Слушай, а пойдем в подсобку? Ублажишь нас? Посмотрим, как ты умеешь крутить задницей не только у шеста, — один из них звонко шлепнул ее по пятой точке.

Девчонка взвизгнула и попыталась сбежать. Только не удалось сделать и шага, Брандт резко дернул ее за руку, так что она оступилась и повалилась на пол, неловко приземлившись на один бок.

Парни заржали. А у него полыхнуло под ребрами, в сердце.

Снова впился в ее взгляд, чувствуя, как начинает трясти.

Этот взгляд он хорошо знал. Запуганный, отчаянно беспомощный, затравленный. Он видел его на Ви Эйре… когда подходил к зеркалу. Эту безысходную тоску ни с чем не спутать.

Взгляд человека, которому некуда деваться, неоткуда ждать спасения. Хер знает, что у этой девицы творилось в жизни. Может, нищета привела к хромированному шесту. Может, сидит на какой дури и вынуждена отрабатывать очередную дозу. Может, спасает жизнь близкому человеку или расплачивается за какие-то грехи.

Неизвестно, что толкнуло ее на такой шаг, но точно не добрая воля и страсть к приключениям.

Она выглядела, как загнанный в угол зверек, прекрасно осознающий, что попал в западню, но не знающий как выбраться.

Брандт, тем временем, схватил ее под локоть, рывком поднял на ноги, да так резко, что она впечаталась ему в грудь:

— Вы только посмотрите, какие у этой цацы сиськи! — бесцеремонно сжал грудь, едва прикрытую тонкой блестящей тканью. Она испуганно пискнула и попыталась отстраниться, оттолкнуть его от себя.

Черт, где охрана? В таких местах всегда есть охранники, следящие за безопасностью девочек. Пробежал взглядом по залу в поисках верзилы, который должен был утихомирить разошедшихся не на шутку парней. Только никого не нашел. То ли охранника нет, то ли он куда вышел, то ли предпочел сделать вид, будто ничего не происходит.

Джер подхватил тонкие завязочки у нее на спине и рванул так, что ткань с треском расползлась. Девчонка под их громкий гогот попыталась свободной рукой поймать клочок ткани, удержать его, прижимая к груди.

Твою мать! Где этот гребаный охранник???

Двое парней продолжали глумиться над перепуганной танцовщицей, толкая ее, перекидывая друг другу. Она спотыкалась, чуть ли не падала, когда ноги на высоких каблуках некрасиво подворачивались. Ее в последний момент неизменно подхватывали, но лишь для того, чтобы снова толкнуть в другие руки.

Кто-то за столом попытался возмутиться, осадить их, но безрезультатно. Брандт грубо послал на хер всех миротворцев и продолжил свое занятие, с каждым мигом все больше втягиваясь в жестокую игру.

Все замолкли и просто наблюдали за происходящим. Кто с осуждением, кто с усмешкой, кто с тщательно скрываемым азартом, но ни один из них не встал, не подошел к двум зарвавшимся ушлепкам, продолжающим издеваться над девушкой. Никто не хотел связываться с Брандтом, идти против него, поэтому предпочли отмалчиваться.

Тим сжал кулаки, чувствуя, как закипает изнутри, как затапливают воспоминания о собственной беспомощности. Когда не можешь оказать сопротивление и остается только стискивать зубы и терпеть все, что с тобой вытворяют.

В глазах кровавые кляксы, медленно расползающиеся, закрывающие обзор.

И уже по херу где охранник. На все по херу, когда увидел, как один держал, заломив ей руки за спину, а второй бесцеремонно залез рукой ей между ног, сопровождая свои действия гадкими комментариями.

— Эй! Уймитесь! — его голос эхом пронесся по залу, заставив всех замолчать.

Девчонка испуганно замерла, огромными, покрасневшими от слез глазами, глядя на него с такой надеждой, что в животе все в узел стянулось.

— А что такого мы делаем? — нагло ухмыляясь, спросил Брандт, — мы просто отдыхаем, а сучка эта хоть и брыкается, но уже потекла как последняя шлюха. Да, милая?

Она снова дернулась, пытаясь отстраниться от лапающих рук, по щекам заново побежали потоки слез, смешанных с тушью, оставляющие за собой темные некрасивые следы.

— Отвалите от нее! — Тимур подошел ближе, не отводя прямого взгляда от Брандта.

— Надо же, бл*дь, какой правильный стал, — усмехнулся тот, — где это интересно хорошим манерам научили?

— Отпусти ее, — процедил сквозь зубы, еле сдерживая себя, своего внутреннего зверя, рвавшегося вперед.

— Да, пожалуйста, — Брандт отшвырнул от себя танцовщицу с такой силой, что та не устояла и упала, ударившись коленками об пол, — если тебя так волнует судьба этой дешевки, то отпущу. Ненадолго. Чего не сделаешь для дорогого друга, да?