Жаркий Август. Книга вторая

Тихо, если не считать звуков природы. Журчание воды, шорох волн накатывающих на каменистый берег. В воздухе кружат стаи чаек, высматривающих рыбу в волной пучине, и время от времени камнем подающие вниз, чтобы потом взлететь, сжимая в клюве добычу, или промахнувшись, разразиться недовольным криком.

Такое чувство, что мы с ним одни во всей вселенной. В этом месте, где каждый вздох, каждый глоток воздуха наполнен пленительным ароматом свободы.

— Нравится? — тихо поинтересовалась у Тимура, сложившего руки на руле и наблюдающего за чайками.

Он лишь кивнул, даже не посмотрев в мою сторону. И я этим пользовалась, рассматривая его из-под полуопущенных ресниц, чувствуя, что с каждым мигом все больше теряю саму себя.

— Пойдем, походим? — предложила, когда сидеть рядом стало совсем невыносимо, когда удары собственного сердца попросту оглушали, отливаясь эхом в голове.

Молча вышли из машины и, не сговариваясь, пошли в сторону дамбы. Медленно, просто гуляя, наслаждаясь окружающим нас спокойствием.

Дойдя почти до середины, остановились и, прислонившись к ограде, смотрели вниз, где метрах в десяти от нас лениво плескались волны.

— Здесь очень красиво, — наконец заговорил Тимур, нарушив затянувшееся молчание.

— Да, — просто согласилась с ним, а потом подумала и добавила, — раньше, когда мы здесь жили, то приезжали сюда по выходным на пикник. Здесь было очень шумно, людно, потому что вместо вон той каменистой насыпи был песчаный пляж, — махнула в сторону неприветливого берега, усыпанного острыми камнями, — Можно было купаться. Правда, только у берега. Полоска метров десять, а потом обрыв, глубина неимоверная, сразу и чуть ли не до сотни. Потом пляж прикрыли, сделали так, что купаться стало невозможно. Вместо песка завезли щебень, отмель убрали.

— Почему? Такое хорошее место.

— Хорошее, — кивнула, всматриваясь в толщу воды, — только люди пропадать начали. Сначала никто не мог понять, в чем дело, а потом обнаружили, что в водохранилище живут огромные хищные рыбы. Откуда они здесь взялись, никто сказать не мог, но отлавливать их и уничтожать не стали. Просто прикрыли пляж. С тех пор здесь тишина, спокойствие и лишь изредка кто-нибудь приезжает погулять.

— То есть в воду лучше не лезть, — хмыкнул он, кивнув куда-то в сторону. Проследив за его взглядом, увидела большую тень, бесшумно скользящую в воде. Метров пять длиной, не меньше.

— Нет, ты, конечно, можешь попробовать, только боюсь, что купание будет недолгим, — усмехнулась, ощущая какую-то дрожь, глядя на притаившегося в воде хищника. Первобытный страх перед тем, что больше тебя, сильнее, опаснее.

— Пожалуй, лучше воздержусь.

Мы еще немного постояли, рассматривая водную гладь, в результате насчитали еще три сумрачных силуэта.

— Как ты думаешь, они могут выпрыгивать из воды? — хмуро спросила я, — и если да, то на какую высоту?

Тимур взглядом оценил расстояние между нами и поверхностью воды:

— Не знаю, но досюда не допрыгнут.

— Уверен? — хмурюсь еще больше, когда одна из теней подплывает совсем близко, и замирает под нами, будто рассматривает, оценивает.

— Наверное… А пойдем-ка, походим по берегу? — предложил он, видать тоже засомневавшись в прыгучести тварей.

Уговаривать меня было не надо. Переглянулись, кивнули друг другу и, оттолкнувшись от перил, дружно направились к берегу. Причем бодро так, чуть ли не бегом, напряженно вслушиваясь, как внизу раздаются всплески, то и дело тревожно поглядывая вниз, чтобы убедиться, что зловещая тень скользит следом.

Только оказавшись на берегу, почувствовала облегчение и смогла выдохнуть.

— Что-то я маленько струсил, — признался Тимур, тихо посмеиваясь и бросая настороженный взгляд в сторону темной воды.

— Не ты один, — тоже рассмеялась, чувствуя себя не в своей тарелке. Только смех утих, когда наши взгляды пересеклись.

— Спасибо, что привезла меня сюда. Я уже целую вечность не был в таких местах. Здесь так… тихо, спокойно, красиво.

— Да, особенно красивы те рыбки, что мило плещутся в воде, — пытаюсь шуткой прикрыть свое смущение.

— Они вообще великолепны, — с такой же интонацией отшучивается Тимур, и мне на какой-то миг кажется, в его взгляде проскакивает что-то сродни моему собственному смятению.

Отвожу глаза в сторону, ощущая биение сердца где-то в горле.

Нервно кашлянув, указываю в сторону каменистого выступа:

— Если пройти туда, то можно добраться до валунов, с которых открывается такой вид, что словами не описать. Пойдем?

— Конечно.

— Только осторожнее, там ноги переломать можно, — зачем я это говорю, не знаю. Скорее я свалюсь, чем Тимур. Он сильный, ловкий и гибкий, как леопард.

Карабкаемся по камням, пытаясь на ходу что-то обсуждать. Выходит плохо — дыхание сбивается, да и разговоры отвлекают. Тут все серьезно: шаг влево — и провалишься в расщелину, шаг вправо — и скатишься в воду, где тебя с огромной радостью встретят громадные тени.

Зато когда достигаем идеально гладкой, как будто срезанной огромным ножом площадки, дух захватывает от простирающегося вида.