Жаркий Август. Книга вторая

Солнце уже упало за линию горизонта, от него осталась лишь золотисто-красная дуга да трепещущая полоска света на воде.

В лицо бьет прохладный влажный вечерний ветер, принося с собой мелкие брызги, заставляя щуриться, ежиться. Мы с Тимуром стоим бок о бок, молча наслаждаясь красотой. Говорить тут не о чем, да нам и не хочется нарушать блаженное безмолвие своими словами.

С трудом борюсь с желанием сделать еще один шаг к нему и прижаться к груди, обнять, почувствовав тепло его тела. А еще больше хочется, что бы он сам сделал этот шаг. Подошел, обнял и больше никуда не отпускал.

Мечтательница. Глупая маленькая мечтательница.

Эти мечты так и останутся мечтами, поэтому я, прикрыв глаза, вдыхаю глубже, просто получая удовольствие оттого, что он рядом со мной.

На этой природной смотровой площадке стоим минут двадцать, наблюдая за тем, как гаснет солнце, прячась за горизонтом, оставляя за собой лишь бордово-красное с желтыми просветами небо.

— Надо возвращаться, пока еще видна дорога, — шепчу, еле шевеля губами, — в темноте спускаться — чистейшее самоубийство.

Тим соглашается и, легко развернувшись, идет к спуску, а я семеню следом, грустным взглядом уперевшись ему в спину. Вроде все хорошо, но в душе тоскливо очень. Хочется, чтобы что-то изменилось в наших отношениях. Хочу этого до дрожи, но первый шаг делать не смогу. Слишком много всяких но, сдерживающих меня от этого шага. Слишком много сомнений, ограничений, препятствий на нашем пути.

Черт!

Запутавшись в своих несбыточных мечтах, неосмотрительно наступила на ненадежный камень, который со скрежетом раскрошился и поехал вниз.

Охнув, дернулась, пытаясь удержать равновесие и не скатится следом за ним по склону. Нога коснулась пустоты, и все внутри оборвалось.

Будь я одна — неминуемо бы свалилась, покалечившись о камни. Только со мной был Тимур, отреагировавший настолько молниеносно, что я даже пикнуть не успела.

Шаг в мою сторону, хват за руку, рывок на себя.

И вот я уже стою, еле дыша, уткнувшись в него носом, вцепившись побелевшими пальцами в его футболку. И сердце неистово заходится то ли от пережитого страха и всплеска адреналина, то ли оттого, что он рядом, держит меня в объятиях, прижав к широкой груди.

Мне кажется, время замирает, исчезает, и мы с ним словно в пустоте, в вакууме, в невесомости.

Держит меня так, словно дороже нет ничего на свете. Одна рука на талии, вторая, зарывшись в волосы, на затылке. Чувствую его неровное дыхание на своем плече, и не могу удержать дрожь, проходящую по спине, вдоль позвоночника.

— Ты вся дрожишь, — Тим тут же реагирует на мое состояние, отчего в животе все сжимается тугим узлом.

— Испугалась, — хриплю, сглатывая ком в горле.

— Сильно? — шепот, пробирающийся под кожу.

— Да, — дрожу еще сильнее. Не знаю, чего хочется больше: чтобы вот так держал, не отпуская, или чтобы наоборот отошел, дал возможность вдохнуть.

— Все нормально? — отстраняется, заглядывая в глаза.

Нормально? Да на меня паралич напал! Пошевелиться не могу, тону в его взгляде.

Тимур замирает, как-то нервно сглатывает, глядя на меня. Замерев, стоим друг напротив друга, смотрим, прожигая насквозь. И в какой-то миг мне кажется, что между нами что-то изменилось, заклубилось, стремительно набирая обороты.

Мне так хотелось, что бы он сделал хоть что-то. Хотя бы какую-нибудь мелочь, которая даст надежду на что-то большее.

В какое-то мгновение мне даже показалось, что сейчас это случится, но Тимур отступил, выпуская меня из кольца своих рук.

— Давай осторожнее, — севшим голосом буркнул себе под нос и, развернувшись, продолжил спуск.

Еле вдохнув горящими легкими, прижала руку к груди, пытаясь хоть как-то успокоиться. Кровь гудела в висках, так что я ничего больше не слышала. Собрав остатки сил и концентрации начала спускаться следом за ним.

Пару раз из-под ног срывались маленькие камни, с грохотом уносясь вниз, и каждый раз всплеск адреналина, бил по и без того напряженным нервам. Особенно под конец, когда Тимур сдался и, устав оборачиваться на меня, просто взял за руку и повел за собой, контролируя каждый мой шаг.

И вроде те же камни, и тот же опасный спуск, но я не раздумывая, полностью положилась на него и просто млела, оттого что моя рука тонула в его теплой ладони.

Когда наконец спустились вниз, я испытала смесь противоречивых чувств: облегчение оттого, что ноги стоят на твердой поверхности, и пустоту оттого, что он меня отпустил.

— Ну что, домой или еще погуляем? — спросила у него, всеми силами сдерживая голос от дрожи.

— Ты хочешь домой? — глядя себе под ноги, поинтересовался Тимур.

— Нет, — тихо признаюсь. Мне и здесь хорошо. С ним.

— И я нет.

Мы пробыли там еще час. Сначала бродили по берегу, то разговаривая, то погружаясь в молчаливые мысли. Позже, когда стало совсем темно, и небо покрылось сияющей россыпью звезд, сидели на капоте машины, пытаясь найти какие-нибудь созвездия. Ни я, ни Тимур не блистали знаниями звездного неба Ви Эйры поэтому просто выискивали замысловатые скопления далеких мерцающих огней и придумывали им названия.

Глупость. Романтический бред, причем только с моей стороны.