Жажда

– Я… э-э… просто хотел быть политкорректным. Вампирист, как правило, мужчина, по крайней мере в тех случаях, которые сопряжены с нападением и насилием, как в нашем случае. Вампиристки-женщины чаще довольствуются автовампиризмом, ищут близких по духу, с кем можно обмениваться кровью, добывают кровь с боен или болтаются поблизости от банков крови. Кстати, у меня была одна пациентка в Литве, которая живьем поедала канареек своей матери…

Впервые за вечер зрители дружно ахнули, а кто-то засмеялся, но тут же оборвал смех.

– Мы с коллегами сначала полагали, что речь идет о так называемой species dysphoria, то есть пациентка думает, что она рождена представителем не того вида и на самом деле она – кошка. Но потом мы поняли, что перед нами случай вампиризма. К сожалению, журнал «Психология сегодня» с нами не согласился, так что, если вы захотите прочитать статью об этом случае, надо отправиться на сайт Hallstein.Psykolog.com.

– Старший инспектор Братт, можем ли мы с уверенностью утверждать, что перед нами серийный убийца?

Катрина подумала пару секунд перед тем, как ответить:

– Нет.

– Но «ВГ» пишет, что Харри Холе, небезызвестный эксперт по серийным убийствам, тоже работает над делом. Разве это не означает…

– Бывает, что мы консультируемся с пожарными, даже когда в деле нет пожара.

Единственным, кто засмеялся, был Смит:

– Отличный ответ! Психиатры и психологи умерли бы с голоду, если бы к ним обращались только нездоровые пациенты.

Ответом на эту шутку стал смех, и ведущий программы благодарно улыбнулся Смиту. Катрине пришло в голову, что из них двоих повторно на программу, скорее всего, пригласят Смита.

– Серийный убийца перед нами или нет, но как вам кажется, Братт и Смит, вампирист нанесет новый удар? Или будет ждать следующего полнолуния?

– Я не буду рассуждать на эту тему, – отрезала Катрина и увидела во взгляде ведущего намек на раздражение.

Какого черта, он что, ждал, что она будет участвовать в его таблоидных играх?

– Я тоже не стану рассуждать, – сказал Халлстейн Смит. – Мне и не надо, потому что я знаю ответ. Парафил – так мы не совсем точно называем человека с сексуальными извращениями, – который не лечится, редко останавливается по собственной воле. А вампирист – никогда. Кроме того, мне кажется, что совпадение последней попытки убийства с полнолунием порадовало СМИ больше, чем вампириста, но это чистая случайность.

Казалось, ведущего программы совершенно не задела колкость Смита. Он спросил, серьезно нахмурив лоб:

– Не хотите ли вы сказать, Смит, что полиция заслуживает критики, поскольку сразу не предупредила общественность о том, что вампирист начал поход, как вы сами сделали на страницах «ВГ»?

– Хм… – Смит поморщился и посмотрел наверх, на один из прожекторов. – Это вопрос о том, следует людям знать или нет? Вампиризм, как уже было сказано, находится в темных закоулках психологии, куда еще не проник свет, и мы, несмотря ни на что, не можем требовать, чтобы полиция профессионально разбиралась в любых вещах между небом и землей. Так что нет. Я бы сказал, это не очень удачно, но не заслуживает критики.

– Однако теперь полиция знает. Что ей следует предпринять?

– Добыть знания о предмете.

– И напоследок. Скольких вампиристов вы встречали?

Смит надул щеки и выпустил воздух.

– Настоящих?

– Да.

– Двоих.

– Как вы сами реагируете на кровь?

– Мне плохо от ее вида.

– И все же вы ведете исследования и пишете о ней.

Смит криво улыбнулся:

– Может быть, именно поэтому. Все мы немного сумасшедшие.

– И вы тоже, старший инспектор Братт?

Катрина вздрогнула, на мгновение забыв, что она не смотрит телевизор, а находится в телевизоре.

– Что – я?

– Немного сумасшедшая?

Катрина попыталась найти ответ. Остроумный и гениальный, как советовал Харри. Она знала, что придумает что-нибудь, когда будет ложиться спать сегодня вечером. И хотелось бы, чтобы это произошло поскорее, потому что потребность во сне усиливалась по мере того, как сокращалось производство адреналина от волнения перед этим выступлением.

– Я… – начала она, сдалась и отделалась коротким: – Кто знает?

– Достаточно сумасшедшая, чтобы повстречаться с вампиристом? Не с убийцей, как в этом трагическом случае, но с тем, кто немного покусает вас?

Катрина догадывалась, что это шутка, возможно, намек на ее кожаный костюмчик в стиле садомазо.

– Немного? – повторила она, приподняв узкую, подведенную черным бровь. – Да, почему бы и нет?

И, даже не стараясь, она на этот раз тоже вызвала смех аудитории.

– Удачи в охоте, Братт. Последнее слово вам, Смит. Вы так и не ответили на вопрос, как найти вампириста. Есть ли у вас совет для Братт?

– Вампиризм – это настолько экстремальная парафилия, что она часто сопутствует другим психиатрическим диагнозам. Поэтому я призываю всех психологов и психиатров помочь полиции, проверив списки своих пациентов и подумав, есть ли у них пациенты, подходящие под критерии клинического вампира. Мне кажется, мы все согласимся с тем, что в данном случае врачебная тайна может быть нарушена.

– И на этом наш «Воскресный журнал»…

Экран телевизора позади барной стойки погас.