Жажда жить

В церкви Святой Троицы яблоку негде было упасть, ибо на похороны явилось немалое количество людей, и не приглашенных родственниками и не представляющих какую-либо организацию, — им просто хотелось прийти. Дональда Макшерри никто не приглашал, но он пришел. Рядом с Дж. И. Гэйнором, который, будучи проводником поезда, постоянно курсировал между Форт-Пенном и Филадельфией, сидел Лу Гинтер, главный механик гаража. Неподалеку от них нашла себе место Эрнестина, горничная Конни Шофшталь. Люк Лобах, личный секретарь губернатора штата, явился в сопровождении Эда Штудбекера, клерка ярмарки графства. Миссис Урсула Дойл, шившая Сидни рубашки и носовые платки, перебирала свои неизменные четки. Среди присутствующих был замечен владелец табачной лавки Джон Гордон, упорно предлагавший жестянку с датским нюхательным табаком часовщику Уолтеру Фраю. Билл Фликингер, которому вроде никогда не находилось занятия и который поэтому часами торчал у стойки бара в Шофшталь-Хаусе, подремывал в душной атмосфере церкви. Мисс Элизабет Лейси, помощница доктора Маккафри, дантиста Сидни, была, несомненно, самой симпатичной особой из тех, что сидели на одной с ней скамье, но ее пышные формы, похоже, не производили никакого впечатления на сапожника Карла Вентца, который при встрече всегда говорил Сидни: «Сшить бы такие хорошие башмаки я не смог, а вот починить — всегда пожалуйста». Капитана Людвига из конной полиции города пригласить почему-то забыли, но пришел и он в цивильной одежде, кивнув по дороге Генри Брайтингеру, хозяину фермерской гостиницы в Бексвилле. Эйб Харрис, вокзальный киоскер, сидел рядом с незнакомым (не только ему, но и Сидни) мужчиной, его звали Эдвард Т. (Тейт) Джордж, и был он больничным ординатором. Тина Орбах, мастер маникюра, не хуже других знала, что Сидни никогда не делал себе маникюра, но сочла нужным прийти на его похороны. Были в кругу присутствующих также Гарри Джонс, один из немногих музыкантов, знающих все йельские, гарвардские, принстонские и пенсильванские студенческие песни, а также Робби Пауэлл, уже не просто мальчик на побегушках, а профессиональный пулбой в форт-пеннском клубе. Хозяева близлежащих небольших ферм сами на целый день не могли вырваться, но жены четырех из них, встав еще до рассвета и сделав всю необходимую работу по дому, добрались до автобусной остановки и приехали в город (по окончании церемонии домой им придется возвращаться пешком). Они сидели за спиной миссис Альтхаус, хозяйки кондитерского магазина «Домашние изделия», чьи прославленные финики в сахаре нередко заставляли Сидни обращаться к зубному врачу. Петер Рингвольт, хозяин парикмахерской в гостинице, пришел в сопровождении Германа Миллера, и вместе с Тиной Орбах и Картером Бирдсонгом-младшим, чистильщиком сапог, они составили своего рода делегацию лавочников, хотя последний от нее откололся, предпочтя общество отца, Фэрфакса, из форт-пеннского клуба. Имя Джима Кроу было в Форт-Пенне неизвестно, но цветные всегда занимали в церквях для белых задние скамейки, а в театре — места на балконе. «Знаешь, папа, в мистере Тейте мне не нравилось только одно, — заметил Картер. — Перед тем как почистить башмаки, он всегда заставлял меня вынимать из них шнурки». На что Фэрфакс ответил: «Ну и правильно, он все знал, как надо делать, так что нечего тут выступать, парень, лучше помолчи». Свое место среди кожевенных дел мастеров занял старый друг Сидни Виктор Смит, шорник, который своим появлением нарушил сразу два принципа: во-первых, он всегда выступал против похорон по атеистическим соображениям, а во-вторых, с заменой конной тяги и всего, что с ней связано, на автомобильный транспорт стал в оппозицию к гробовщикам по соображениям экономическим. Присутствовали в церкви Шмидт и Бурке, вместе с Кемпом и Боннивелом (хотя и не в исходном составе). А вместе с ними — Джейк М. Морер с почты; Берни Фицджеральд из компании «Фицджеральд и сыновья. Все для дома»; И.П. Салливан из авторемонтных мастерских; Дж. Дж. Догерти из форт-пеннских конюшен, наконец, Крис Кокрейн, владелец речного павильона, у которого Сидни купил некогда несколько весельных и одну моторную лодку, — эти последние уселись вместе, словно держа общую оборону в протестантской церкви.