Желанная недотрога

Сказав это, она ждала какой угодно реакции – шока, отказа признавать правду, – но не спокойствия и не усталого вздоха, словно другого Данте от нее и не ожидал.

– Ну конечно, – произнес он, вставая с кровати, а в глазах его снова появилась та самая подозрительность вперемешку с презрением, что так часто мелькала во взгляде раньше, когда Миа еще была замужем за Рафаэлем.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросила она.

– Что я ни капли не удивлен. Что, закончились деньги? И сколько ты хочешь?

– Данте, прошу тебя…

– Не надо, просто поговори с адвокатом. Только предупреди о том, что я собираюсь потребовать тест на отцовство.

– Ты правда думаешь, что я хотела оказаться в этой ситуации?

– Да, – ответил Данте. – Конечно! Думаю, ты добилась того, чего хотела, наверное, все заранее спланировала. – Он пристально посмотрел на Миа. – Я же сказал тебе, где и как найти средство экстренной контрацепции.

– Я его приняла.

Данте усмехнулся.

– Тебе было нужно сделать всего одну вещь, Миа. Мне что, нужно было самому принести тебе таблетки и проследить за тем, чтобы ты их приняла? Нет, я доверился тебе – а ты, очевидно, не смогла сделать даже такой малости.

– Если ты такой специалист по контрацепции, это вовсе не означает, что и все должны быть такими. Я забыла в тот вечер принять лекарство от укачивания. А ты, если так прекрасно во всем разбираешься, мог бы меня предупредить…

– Я не эксперт, – гневно прервал ее Данте, – я нашел информацию в Интернете, а что до таблеток от укачивания, тебя должен был предупредить фармацевт.

– Она говорила по‑итальянски, Данте, и очень быстро.

Но Данте не хотел ничего слышать и уже шел в гостиную за одеждой. Миа, расстроенная и разгневанная, последовала за ним.

– Да, я сделала ошибку, и да, ты этого не хотел. Ну так представь себе, я тоже не хотела оказаться беременной – и надеялась навсегда проститься с семейством Романо.

– И вот ты здесь, – заметил Данте.

– А ты думаешь, мне так нравится находиться под пристальными взглядами – слышать, как журналисты называют меня охотницей за золотом и шлюхой?

– Я не верю тебе, Миа, и неспроста. Ты лгала мне с первой нашей встречи – представилась секретаршей отца, уже зная, что собираешься разрушить нашу семью. Разыгрывала из себя жену отца, когда, очевидно, между вами ничего не было, – так почему я должен верить тебе сейчас? С того самого дня, как ты вошла в нашу жизнь, в ней начались проблемы.

Данте вышел было в прилегающую дверь, но потом вернулся и забрал бутылку с шампанским.

– Тебе это все равно вредно, – произнес он, удаляясь.

С этими словами он повернул ключ в двери.

Глава 9

Оба они плохо спали этой ночью. Миа уже не сердилась на Данте – как могла она злиться, если и сама задавала себе те же вопросы? Ну, разве что про тест на отцовство она не думала – но и это было понятно. Рафаэль как‑то рассказывал, сколько раз он сталкивался с подобными ситуациями – однажды женщина заявила, что беременна от него, после делового ужина вдвоем! К сожалению, люди готовы на многое ради получения богатства – а семья Романо была состоятельна. Конечно, Миа не ожидала от Данте безоговорочного доверия, но ей было все равно больно.

Сняв роскошное платье, Миа повесила его на плечики – несмотря на полную сумятицу в душе, она решила не поддаваться унынию. Потом дрожащими руками вынула из ушей прекрасные серьги и положила их в бархатную коробочку, а потом в сейф, введя в качестве кода первые пришедшие на ум цифры. Сняла макияж, расчесала волосы и легла. Но ни размеренная последовательность действий, ни роскошная постель не сумели помочь ей заснуть: долгожданный разговор с Данте состоялся, но не принес ожидаемого облегчения.

В шесть утра, когда принесли кофе, Данте услышал, как вибрирует телефон, – звонила Сара. Слушая ее, он то и дело поглядывал на дверь, ведущую в номер Миа. Новости были плохими: кто‑то сфотографировал их с Миа вчера в саду, и теперь эти снимки готовы были разлететься по весьма высокой цене.

– Ты знаешь, кто их сделал? – поинтересовался Данте.

– Пока нет, – ответила Сара. – Конечно, это мог быть и монтаж.

Сара была прекрасным профессионалом и никому не верила на слово – как и сам Данте. Она держала связь с пиарщиками Данте, и, конечно, он ожидал от нее, как от своего секретаря, подобное предположение. Но, сделав глубокий вдох, он произнес:

– Это не монтаж. Я был с Миа в саду.

– Да, но…

– Не важно, – прервал ее Данте, поняв вдруг, что не имеет значения, кто сделал фотографии. Единственным, что имело значение, был общественный резонанс, а он обещал быть громким.

Данте продиктовал Саре порядок действий, и она принялась звонить юристам, но, положив трубку, он знал, что надежды на то, что снимки останутся незамеченными, нет. Ему не понадобилось много времени, чтобы принять несколько значимых решений, и, наконец, вздохнув, Данте отпер свою дверь, ведущую в номер к Миа, и постучал в нее.

– Миа?

Дверь открылась тут же. На пороге стояла Миа. Стук разбудил ее, и она, накинув халат, выходила из спальни, когда Данте постучал вновь.

– Что, раунд номер два? – спросила она сердито.