Железный марш

— Слушаю, — устало произнес Половцев. — Сашка, ты, что ли? — На лице руководителя дежурной опергруппы невольно появилась улыбка. — Ну, мерзавец, куда ж ты пропал?.. Что?! Не может быть! Где? На Нижней Масловке? А ты уверен… Так. Понял. Вот тебе и ладушки-оладушки, — внезапно нахмурился он. И тотчас в голосе Половцева зазвучали беспрекословные металлические нотки: — Слушай меня! Никакой самодеятельности, понял? Понял, я тебя спрашиваю?! Вот так… Я немедленно свяжусь с Максимычем и буду к тебе с подмогой. Жди. Ради Бога, Сашка, никакой самодеятельности!

Через несколько минут такой же внезапный звонок поднял из-за кухонного стола, где он едва приступил к ужину, заместителя начальника столичного МУРа Николая Максимовича Костина.

— Да? Это ты, Половцев? О Господи, ну что там у вас опять стряслось на ночь глядя?

— Тревога, Максимыч! Шакал в городе…

— Не может быть, — отмахиваясь от жены, изумился Костин. — Ты в своем уме?! Он же…

— Он вернулся, — сухо отрезал Половцев. — В общем, только что сюда Нелюбин звонил. Сашка. Пару минут назад он видел его возле ночного клуба на Нижней Масловке.

— Нелюбин, говоришь? Слушай, а ему часом не померещилось? На его месте…

— Исключено. Я уверен. Это был Шакал. И потом, Сашка его очень хорошо разглядел.

— Где, говоришь, он его видел? Возле ночного клуба? Но это же форменный бред, Слава. На Шакала объявлен розыск. Его знают в лицо десятки наших людей! А он запросто разгуливает по Москве и посещает ночные клубы?!

— На то он и Шакал.

— Да, пожалуй, ты прав, — вздохнул Николай Максимыч. — И как же ты намерен действовать?

— Прошу разрешить мне вместе с ОМОНом блокировать это заведение и хорошенько его перетряхнуть. Я уверен, мы возьмем этого гада…

— Ты что, Варфоломеевскую ночь хочешь мне устроить, Слава?! — не на шутку встревожился Костин. — Ты же его знаешь! Шакал вам просто так в руки не дастся! Он же… Он наверняка вооружен!

— Исключено, Максимыч. В клуб с оружием не пускают…

— Но риск все-таки очень велик.

— Поэтому я и прошу вас разрешить мне провести операцию совместно с ОМОНом. Крови не будет. Я обещаю, — твердо заявил Половцев.

На линии воцарилось молчание.

— Ладно, Слава, действуй, — обреченно вздохнул Николай Максимович. — И прошу тебя: постарайся…

— Я же сказал: обещаю, — отрезал Половцев и тотчас повесил трубку.

Как и всякая примерная жена, Вера Михайловна послушно дожидалась мужа в машине, продолжая листать подаренную матерью новую «Бурду». Ждала пять минут. Десять. Господи, ну куда же он запропастился?

Забеспокоившись, она начала оглядываться по сторонам. Заметила стоявший неподалеку освещенный киоск. Но самого Саши рядом почему-то не оказалось. Как не оказалось его и нигде поблизости. Не видно было на этой стороне улицы и других киосков. Одним словом, пропал муж.

Отложив журнал, Вера Михайловна растерянно выбралась из машины. Огляделась вокруг еще раз. Но с тем же результатом. Не в ночной же клуб, огни которого призывно сверкали напротив, он, в самом деле, зашел? Помнится, не ходил Саша по ночным клубам. И, кажется, до сих пор ей не изменял. Что же с ним в таком случае стряслось?!

С закравшимся в сердце недобрым предчувствием жена частного детектива и бывшего муровца отправилась по следу пропавшего мужа.

— Извините, у вас мужчина сейчас «Кэмел» не покупал? — поинтересовалась она у продавца злополучного киоска. — Лет сорока. С усиками. И… немного прихрамывает?

— Ну был такой, — ответил продавец. И добавил удивленно: — Вот, пятерку мне оставил. А сам куда-то исчез, пока я этот самый «Кэмел» искал…

— А вы случайно не заметили, в какую сторону он пошел? — насторожилась Вера Михайловна.

— Говорю же: я «Кэмел» искал!

— Спасибо, — задумчиво кивнула женщина и в растерянности отошла от киоска.

— Эй, дамочка! А сигареты-то возьмете?! — крикнул вдогонку продавец и недоуменно пожал плечами.

История, похоже, начинала принимать вполне детективный оборот. И хоть Вера Михайловна, как и подобало истинной жене сыщика, отнюдь не была трусихой, ей неожиданно стало страшно. Очень страшно за Сашу.

Еще минут десять она беспокойно металась по улице, выспрашивая у редких прохожих, не видели ли они усатого мужчину с палкой? Но никто, как выяснилось, его не видел. Заглянула в один из ближайших темных дворов. Покричала: «Саша! Сашенька, ты здесь?!» И опять-таки безрезультатно. В конце концов с замирающим от волнения сердцем Вера Михайловна направилась к стеклянным дверям ночного клуба, решив — чем черт не шутит? — искать законного мужа там.

— Хромой? — небрежно бросил стоявший на страже бритоголовый мордоворот, взглянув на нее так, будто Вера Михайловна была не цветущей, обаятельной женщиной сорока неполных лет, а какой-нибудь говорящей мухой. — Ну заходил.

— Это мой муж! — с радостью объявила она. — Пожалуйста, пропустите меня туда на одну минуточку. Мне надо только его позвать…

— Сто пятьдесят, — равнодушно бросил охранник.

— Простите, что? — опешила Вера Михайловна.

— Тысяч!