Железный цветок

Глядя вслед птице, растворяющейся в тумане, я чувствую, что превращаюсь в меч, закалённый для грядущей битвы.

Я возвращаюсь в Северную башню, прячась под капюшоном от припустившего наконец дождя. Порывистый ветер грозит сорвать накидку, и я торопливо шагаю по полю, утопая каблуками в жидкой грязи.

– Эллорен!

Откуда-то доносится голос, окликающий меня по имени, и я оборачиваюсь, всматриваясь сквозь пелену дождя. От университетского городка ко мне спешит молодой человек. Сощурившись, я пытаюсь различить его лицо в полумраке, и вдруг мои огненные линии силы отзываются мощным всплеском.

Меня окатывает жаром, и в бегущем по полю юноше я узнаю Айвена. Когда я кидаюсь ему на шею, раскрыв объятия, его глаза сияют золотом.

– Эллорен, – выдыхает он, лаская огненным даром мои линии силы.

Приникнув друг к другу, мы стоим под проливным дождём.

Что же происходит? Будто подброшенная мощным вихрем, я отшатываюсь от Айвена.

– Что ты здесь делаешь? – кричу я. – Тебе нельзя здесь находиться. Эта земля принадлежит Гарднерии!

– Я должен был вернуться, – тихим низким голосом тревожно произносит он, крепко обнимая меня. – Винтер и Ариэль в опасности. Каэль и Ррис – тоже. Я разговаривал со сбежавшим дипломатом альфсигрских эльфов. Их монархи постановили убить икаритов. Всех икаритов, Эллорен, понимаешь?! Они пошлют марефоров…

– Убийцы здесь уже побывали, – сообщаю я, дрожа при одном воспоминании об этих чудовищах.

Айвен застывает, не произнося ни слова. Его лицо искажается мукой, мышцы на плечах вздуваются, он выплёвывает несколько слов на языке лазаров, скорее всего ругательства, и дождь обрушивается на нас с новой силой.

– Винтер спаслась, – едва дыша, рассказываю я. – Она ускакала с Тьерни к амазам. А вот Ариэль… – Я умолкаю, борясь со спазмами в горле. – Айвен, она попадёт к гарднерийцам.

– Нет.

Я рассказываю Айвену о героизме Ариэль. О том, как она переоделась в Винтер, чтобы спасти подругу.

– Я пойду за ней, – говорю я.

– Ты знаешь, куда её повезли? – сверкая глазами, спрашивает Айвен.

Я киваю, старательно сжимая дрожащие от ярости губы.

– Совет магов приказал бросить всех икаритов в тюрьму в Валгарде. Ариэль наверняка окажется там. Вот только я пока не знаю, как вытащить её оттуда.

– Я помогу тебе, – обещает Айвен.

– Это опасно, – вздыхаю я. – Но мне плевать. Неважно, что для этого потребуется. Мы не позволим отобрать у Ариэль крылья.

Глава 2. Зачарованные

– Ну как, готова? – спрашивает Валаска Тьерни.

Тьерни, дрожа от волнения, стоит перед нами.

– Я не видела себя настоящую с трёх лет, – сдавленным шёпотом произносит она. – Я не… я даже не помню, как выглядела.

Айвен, Тьерни, Валаска, Алдер и я собрались в отдалённом круглом амбаре, залитом тусклым светом мерцающего фонаря. На стропилах сидит ворон Ариэль – птица вернулась к нам утром. Поблекшие страницы из «Книги Древних» разбросаны у нас под ногами.

Алдер берёт в руку каменный диск с сияющей на нём алой руной. В другой руке у чародейки тонкая ветвь какого-то дерева.

Звёздчатого клёна.

Тьерни кивает на камень с руной.

– Мой зачарованный облик уйдёт туда?

– Да, – кивает Алдер. Она высоко держит голову, её мелодичный голос звучит как колыбельная. Устремив немигающие зелёные глаза на Айвена и меня, она добавляет: – А потом мы перенесём заклятие нового облика на тебя, Эллорен. И на Айвена.

Айвен отвечает чародейке немигающим напряжённым взглядом.

– Ну ладно, – решительно бросает Тьерни, стараясь подавить дрожь. – Давайте приступим.

Валаска поднимает глаза к потолку, и я смотрю туда же.

Над Тьерни собираются густые грозовые облака, постепенно заполняя весь амбар и скрывая стропила. В тучах сверкают молнии, раздаётся непривычно испуганный крик ворона.

Валаска с тревогой поворачивается к Тьерни.

– Мы никуда не уйдём, – уверяет она водную фею. – Мы поможем тебе справиться с превращением.

– Давайте скорее, – небрежно отвечает Тьерни.

Алдер направляется к ней скользящими шагами, будто летя над полом. Она мягко касается веткой дрожащего плеча Тьерни – тучи под потолком сгущаются, совершенно скрывая стропила. Нас окутывает туман, на лица оседают прохладные капельки росы.

Сквозь туман я вижу глаза Айвена, и Алдер произносит нараспев несколько слов на мелодичном языке дриад. С удивлением я узнаю некоторые из этих слов, они так похожи на наш древний язык, который гарднерийцы используют во время священных церемоний.

В воздухе сгущается напряжение. Молнии сверкают ярче и чаще, освещая туман яркими белыми вспышками.

Силуэт Тьерни вздрагивает, темнеет, и Алдер отступает в сторону. С невыразимым удивлением я слежу за превращением подруги: скрывшая её тёмная тень вытягивается, меняет форму. Тьерни будто змея, которая сбрасывает старую шкуру.

Во тьме возникает искажённое болью лицо – зажмуренные глаза, открытый в безмолвном крике рот.

И вдруг воздух разрывает крик Тьерни, зачарованный облик отлетает от её тела и с хрустом, от которого хочется зажать уши, втягивается в камень с алой руной.