Желтая акация

Так закончил свой рассказ Тимох Сымонович, такой вывод напрашивался сам собой после прочтения записки.

— Дядя Тимох! А вы знаете, где стояла та землянка?

— Кто же этого из наших людей не знает.

— Покажите нам, дядя Тимох!

— Пойдемте, дети. Я сам теперь буду иначе смотреть на то место…

Пришли.

Там, где стояла когда-то сторожевая землянка, снарядами наворочало целый пригорок. На нем зеленела трава, цвели осенние цветы, желтые, золотистые, красовался чебрец, разрослись кусты шиповника.

А в изголовье стоял могучий, искалеченный дуб: повреждены, оторваны большие сучья, вырваны куски древесины, пробит пулями и осколками. Но дуб залечил свои раны и шумел-говорил со всей пущей.

Сходили хлопцы за топором, принесли лопаты. Вытесали хорошую пирамидку, вкопали ее, а на ней написали имена героев и эпитафию — надмогильную надпись, которую сложили все сообща:

С оружием лежат в земле сыройСыны вольнолюбивого народа.Отсюда шли они в последний бойЗа честь его, за славу, за свободу.Пусть память о бессмертных их делахЖивет всегда во всех живых сердцах!

Дубы шумели, гомонили, роняли свои золотые листья на памятник, на могилу.

О том, как дуб судьей был

Мой край лесной, он был лесным и будет

Всегда овеян славою лесной,

Ни песня, ни легенда не забудет

Лесов твоих, край так любимый мной.

Олег Лойка

После обеда все пошли с Тимохом Сымоновичем в пущу. Ружье он взял опять, но теперь никто не спрашивал: «А зачем оно вам?» Наоборот, Зося перед самым выходом напомнила леснику:

— А ружье, дядя Тимох, вы не забудете взять?

Тимох Сымонович сказал:

— Возьму, возьму! Обязательно! — и усмехнулся.

Они снова увидели столько своеобразных деревьев, растений.

Некоторые привлекали даже необычной формой, своей особенной красотой. В одном месте видели и сфотографировали сосну и березку, которые росли будто из одного корня, словно обнявшись.

Но вот пролетел ворон и громко закаркал.

— Не люблю я эту птицу, — сказала Надейка. — Какая-то мрачная, как осенняя ночь, да и голос какой-то зловещий.

— По правде говоря, я и сам ее недолюбливаю, — ответил Тимох Сымонович. — Но если хорошо подумать, надо сказать, что ворон очень полезен. Это санитар. Ворон убирает все неживое. Не успеет какой зверь умереть, а ворон сразу прилетает на высокий дуб и начинает каркать. На зов слетаются его дружки со всех сторон. Пройдет еще немного времени, и одни косточки остаются около кустов. А что было б, если бы вороны этим не занимались. Мы с вами в пущу не зашли бы — сплошной смрад был бы в ней. И ворóны хорошо помогают им в этом деле.

— Слышите, как толково объяснил вам Тимох Сымонович лесные порядки? Подумайте, кто занимался б таким делом в пуще, если бы не было воронов?

— Ворóны, — по готовому следу сказала Надейка.

— Так-то оно так, но все же вороны больше любят около селений гнездоваться. Ворóны тоже неплохие санитары — оздоровители местности.

— Ой, Иван Степанович! Они ж цыплят хватают. — Это Зося так пробовала охаивать ворон.

— Кот тоже нужен в хозяйстве, без него мыши уши отгрызли бы. А ежели хозяйка зазевается, так тот же кот и салом не побрезгует. От сметанки тоже не откажется. Следи да следи за ним.

— Говорят, что вóроны живут триста лет, даже больше, — заметил кто-то из хлопцев.

— Не знаю, но люди так говорят, — сказал лесник. — Даже есть одна интересная сказка об этом. Нам все равно надо отдохнуть немного, я и расскажу вам ее. Так слушайте, как мне старые люди рассказывали: