Желтый дьявол. Том 2

— Вот за этим я и пришел сюда: мне Революционный Комитет поручил договориться о военной стороне восстания на случай развертывания операций и втягивания рабочих масс в борьбу.

— Что — сговориться!.. Я рассорился из-за диспозиции с Солодовниковым: Гайда ему больше верит… Вот он, — Буцков, тоже не хочет вмешиваться, — не любит эсэров… Ну, а вы?.. Не берете восстания в свои руки… — вот мы теперь сидим и думаем, как будем выбираться из этой ловушки…

Штерн задумался. Теперь он ясно понимал, как был он глубоко прав, думая о том же. Тут что-то было в корне и с самого начала неправильно. Ревкому надо было перерешить…

— Знаете… — вдруг Штерн к ним, — знаете… я согласен с вами… Завтра у нас при Ревкоме будет заседание военного отдела. Хотите принять в нем участие?.. Может-быть, еще не поздно… Поправим дело…

Глаза Буцкова блеснули радостью, он подался всем корпусом.

— Я согласен! — быстро ответил он.

— Я вы? — Штерн к Балашову.

— Придем вместе…

— Хорошо! Я за вами пошлю.

— … И Александр прав… Разве утерпят грузчики, когда у них будут винтовки в руках… Да и какой дурак утерпит!.. — Баев возмущенно машет руками. — А потом — эта дыра, этот проклятый вокзал… Я не военный и то вижу, что не выбраться оттуда… Разве это война?..

Кушков улыбнулся — толстый Баев, действительно, никак не походил на военного.

— Ну, что ты хочешь? Ведь не можем же мы брать на себя ответственность этой явной эсэровской авантюры…

— Да, авантюра!.. И нужно или совсем не вмешиваться… а уж если вмешаться, так брать инициативу в свои руки, а не так: «вооружаемся… пассивно поддерживаем…» — по-меньшевистски…

— Да как же ее брать в свои руки, если это авантюра?..

— Эх!.. — Баев злобно махнул рукою, — да рабочие-то… рабочие ее сами возьмут… ведь не удержать… злоба накопилась… Грузчики — так те прямо кипят…

— Ну, и что тогда? — Кушков с ехидством Баеву.

— А то, что… разгромят всех нас и больше всего грузчиков…

… — Правильно!.. Гениально придумано, господин полковник… Они там, как в мешке… Хорошо, да и рабочих расщелкаем…

— Да, ваше превосходительство.

Розанов подумал.

— Вы только особенно-то много рабочим не выдавайте оружия…

— Будьте покойны, генерал! У меня там есть надежный человек — еще из Омска со мной, — он будет следить за выдачей.

— Прекрасно!.. Значит, нужно сговориться с консульским корпусом сегодня же ночью?

— Да… генерал… сейчас же… От них требуется только внешняя «локализация» восстания.

— Да!.. Итак — начнем миноносцем в три, господин полковник?

— В три! — И Солодовников, чуть наклонив голову, повернулся на каблуках и вышел из кабинета.

— Уже час!.. — американский консул взглянул на часы.

— Да. Закончим заседание… Итак — я резюмирую, — начал Таро, — по докладу генерала Розанова — мы не вмешиваемся активно в подавление восстания, а только «локализуем район» двумя внешними цепями — японской и американской.

— Это все, что я прошу от вас! — генерал Розанов встал и поклонился.

Таро улыбнулся.

— Союзное командование согласно…

Черные, огромные, стальные змеи — с обеих сторон гайдовского поезда проползли, охватили, лежат настороженные.

Это два броневика — калмыковский и семеновский — в погоне за Гайдой пришли сюда.

Ждут.

Ночь. А ветер хлещет с дождем. Начинается тайфун.

Гайдовский поезд освещен — там идет лихорадочная работа: раздают оружие рабочим. Грузчики первые с Эгершельда вооружились. Прибывают также и воинские части, перешедшие от Розанова к Гайде.

Гайдовские часовые перекликаются:

— Женька!.. Товарищ Цевелев…

— Я! — сзади из-под вагона голос.

— Ты что там?.. — и Горченко, тоже часовой партизан, пришел из сопок, и тоже не выдержало партизанское сердце — уже здесь, — ты что там?..

— Да, вот к Калмыку добираюсь…

— Погоди, не торопись. Сказано — под утро мы их окружим.

И… у-у-у-у-х… ух… ух… жжжжжшш.

Разворачивается тайфун.

Уже три часа ночи.

В Ревком, весь залитый дождем, быстро входит Штерн. — Кушков… придется наше решение пересмотреть: там, в самом штабе Гайды, раскол. Балашов и Буцков высказывают ту же мысль, что и я говорил по поводу нашей резолюции о восстании, а также и на…

Бууммм…

Все вскакивают.

— Поздно!.. — Баев надевает шапку и выходит в ночь, в тайфун.

4. Тайфун

— Товарищ Снегуровский. К вам товарищ… с поручением…

В свете фонаря белое крупное лицо, щетинистые хохлацкие усы из-под капюшона. С усов льет вода…

— Фу ты, бисова погода!.. — и Филипп Тимофеевич, хозяин нелегального «особняка», стал отирать усы.

— А, товарищ Дубровский…

— Вот от Штерна из штаба… — и Дубровский, токарь из военного порта, подал ему записку:

«…Организацию рабочих дружин и командование. По получении оружия — стягивай полукольцом от Гнилого Угла, Рабочей и Первой Речки к центру. Организуй непрерывную связь с Ревкомом и штабом, а также — поставь разведку. Свяжись с Баевым, который сейчас находится у грузчиков на Эгершельде.

Штерн».