Жемчуг (СИ)

— Потому что у меня полно других дел, — он со вздохом указал на бумаги вокруг. — К тому же, карнийцы не спешат делиться сведениями о своей жизни. С такими, как я, — он щёлкнул себя по чёрной одежде. — Каким бы учёным я не был бы, тут я уже показал себя солдатом. И в их головах это останется навсегда.

— Где вы учились? — она всё ещё ощущала что-то странное.

— Имперский Университет в Гросштадте.

— И вы обещаете, что не передадите результаты моего Поиска туда? — она позволила себе издевательскую, провоцирующую улыбку. Она чувствовала, что он чего-то недоговаривает. — Не присвоите себе мою работу?

— Обещаю — ваша работа в наших руках не покинет пределы наших архивов.

— Ваших?

— Архива Имперского ордена хексахассеров в Карне, — в его голосе промелькнуло раздражение. — Вы не верите мне?

— Не до конца, — призналась она.

— Ну так поверьте, — он улыбнулся ей холодной улыбкой. — Потому что я — единственный, кому в этих краях вы можете верить без оглядки.

— Да что вы говорите.

— Тириарес, — осторожно проговорил Синг. — Хватит. Она бывает резкой, господин Марек. Извините.

— Благоразумной, — поправил его хексахассер. — Всё в порядке. Я выделю вам сопровождение. Они будут двигаться отдельно от вас. Карты, деньги, провизия — что угодно. Если согласитесь.

Пёрышко задумчиво постучала пальцем по подбородку.

Ей казалось, что тут что-то не так. Она не могла просто так довериться ему. Хотя бы потому, что он убил человека и не выказывал никаких следов сожаления. Было в нём что-то странное. Ледяное.

Но отец всегда говорил, что личное отношение и глупые предположения не должны мешать делам. Вздохнув, она кивнула.

— Хорошо. Я согласна.

— Отлично, — улыбка Марека, всё ещё усталая, потеплела. — В таком случае… Ещё чаю?

Глава 15

Ветер раскачивал деревья со скрипом и шелестом листвы.

Отсюда, с холма, на Туманные Топи открывался отличный вид.

Жёлтая понурая трава, пятна болотной воды, островки с мёртвыми деревьями — пейзаж не самый жизнеутверждающий. И простирался он далеко — до самой тёмной полосы леса на горизонте.

А посреди этого всего — пятно деревни. Шумящее, галдящее, работающее пятно. И чуть дальше, в отдалении — ветхая громада особняка. Огромное, покосившееся строение, выплывающее из болот. К нему, в отличие от деревни, не вела полоса гати.

К нему, похоже, вообще не было пути.

И Пёрышко тянуло туда.

Разочарованно вздохнув, она оторвалась от вида. Она не за этим сюда пришла, в конце концов.

Старый, потрёпанный дневник лежал у неё на коленях.

— Старый друг, — с лёгкой улыбкой произнесла она, осторожно открывая его.

Такие знакомые и родные непонятные символы. Абсолютно невменяемая вязь через все страницы.

Она помнила, как корпела над этими страницами. В Коллегии, глубокой ночью, пытаясь убежать от какого-то гнетущего чувства. В поездках по делам семьи, в которые её постоянно брал отец. Дома, в поместье. А теперь и здесь.

Менялись места и время. Лишь две вещи оставались неизменными, ворчливо подумалось ей. Этот старый журнал-дневник.

И люди.

Демоновы люди. Их всегда были грёбаные толпы.

Пугающие, огромные толпы истерично визжащих людей. Рабочие, торговцы, благородные ублюдки на приёмах. И каждый считал своим долгом глазеть на неё. В огромном и тёмном Веспреме, в треклятом Лодбарде, в просаленном Вентрисе. Во всех демоновых городах было полно людей.

Раздражающе громких и эмоциональных людей.

Но тут, в Карне, всё по-другому. Тише. Спокойнее. А уж особенно в этой забытой богами деревеньке.

Уютнее для неё. Можно спокойно работать.

Она быстро пролистала страницы с вложенными листами. Её записи-расшифровки. Вечная игра против автора дневника, таинственного Ворлона де Клиса.

Каждый раз, когда она расшифровывала ещё один кусок, её пронизывали зависть и уважение к этому невидимому противнику. Он побывал в самых странных местах мира, изучил самые безумные и непонятные явления — и всему находил объяснение. Рациональные и здравые.

И, похоже, оставил после себя только этот дневник. Нашедшийся в её родовой библиотеке.

Она нежно провела пальцами по шероховатой бумаге и почувствовала, что губы сами растягиваются в улыбке.

Последние страницы были почти нетронуты. Были переведены лишь несколько слов. Карн. Туманные топи. Зелёный. Жемчуг.

Вздохнув, Пёрышко вновь подняла взгляд на деревню.

Горстка бревенчатых домов, убогая таверна, храм — вот и вся деревня. Люди — приветливые до безобразия болваны. И где же тут кроются ответы на её вопросы? Где?..

Откуда-то с болота взмыла стая птиц и с криком понеслась к лесу.

Жизнь кипит, демоны раздери.

А у неё должна кипеть работа.

Вздохнув, она приступила.

Символы плясали перед глазами, едва заметные завитки и отличия шли на её лист для записей. Пёрышко откровенно наслаждалась этой работой и чувством лёгкости. Как будто бы ты исчезаешь — есть только твоё дело и его детали, и ничего более.

Капля чернил упала прямо на её белую рубаху, но она не обратила на это внимание. Точнее, обратила, но не среагировала. В конце концов, так ведь делают учёные?