Жемчуг (СИ)

Перо порхало в её руках, нанося руны на лист. И вот тут зарисовку. Конечно, пейзажи у неё выходят ещё не так хорошо, как люди, но… Кажется, вполне сносно.

Тириарес всегда делала зарисовки. Это помогало ей сконцентрироваться. И придавало её книгам какую-то… Индивидуальность, что ли?

Тряхнув головой, она прекратила рисовать и вернулась к символам. К демонам индивидуальность и всякие детские глупости! Нужно работать.

Она уже разбила символы на группы — но пока не могла понять их. Во всех главах было слово-ключ. Что-то тематическое, связанное с местом, о котором шла его речь.

Может, болото? Нет, не подходит. Ветер? Ивы? Вода? Тайна? Варг?

— Варг? — она недоумевающе вскинулась. — Какого… При чём тут Варг?! Какого демона, Минналуш?!

Что происходит в её голове?! Почему она постоянно думает об этом безмозглом здоровяке?!

Желая выкинуть эти глупые мысли, она вновь вернулась к зарисовке. Вот силуэт холма, на котором она сидит. Немного подумав, она добавила свой силуэт. Трепещущие на ветру волосы, длинные концы пальто, высокие сапоги…

— У тебя прекрасно выходит, — хриплый голос дохнул прямо в ухо.

Нелепый вскрик вырвался из глотки, и она выпустила журнал.

Прежде чем она успела испугаться, дневник шлёпнулся в покрытую старческими пятнами руку.

— С такими вещами нужно обращаться осторожнее, — сердце всё ещё стучало где-то в глотке, дыхание часто рвалось из груди. Твою ж мать, твою…

Пёрышко вскочила и резко развернулась.

Совсем рядом стоял высокий старик во рванье, участливо глядя на неё.

Черноволосый, краем сознания отметила она. Хотя все жители деревни были светлыми.

— У вас… Эм… Отменная реакция, — боги, как же она перепугалась! Такого давно не было…

— Угу, — его изрезанное морщинами лицо недовольно искривилось. Будто бы она сказала что-то обидное. А может, она и сказала?..

Откуда он вообще здесь взялся, этот старик? Почему она не услышала его?

— Вы не здешний? — Пёрышко осторожно нащупала под пальто рукоятку стилета, что всегда носила с собой.

— Как и ты, — неприветливо бросил старик, открывая журнал.

Пёрышко требовательно протянула руку. Боги, ещё не хватало, чтобы он увидел, что внутри…

— Можете вернуть мне мои записи.

— Записи?

Всё внутри Тириарес заледенело от ужаса, когда старик начал медленно переворачивать страницы. Нет, пожалуйста, не вчитывайся, не надо…

Старик резко поднял на неё взгляд.

— Откуда у тебя это? — изумлённо прошептал он.

— А вы знаете, что это? — главное сейчас — не показывать испуга. Рациональная часть рассудка, её любимая часть, говорила, что ей нечего бояться старого оборванца.

А другая часть…

От старика исходило что-то странное. Обычно Пёрышко с трудом понимала эмоции людей или то, чего они хотят. Но от этого исходила…

Тревога. Угроза. Что-то в этом роде.

Она сглотнула, глядя, как бегают его глаза.

И, кажется, он не собирался отвечать на её вопрос. Лишь потерянно опустил взгляд в журнал. Его нижняя губа слегка подрагивала. Он…

Догадка обожгла её больнее огня.

Он читает?!

— Вы понимаете? — после её вопроса он встрепенулся и оторвался от дневника. — Что там написано?

— Не уверен, — его голосе явно слышалась недоумение. Он… Он нормальный?.. — Эти символы… Я их помню.

Пёрышко почувствовала, будто бы вдоль позвоночника поднялась волна холода.

— Что значит — помните? — она нервно облизала пересохшие губы. — Вы их видели раньше?!

— Я помню… — он сделал шаг назад. — Я их видел… Они что-то значат.

— Что значат? — Пёрышко сделала маленький шажок вперёд. Предчувствие щекотно распирало грудь изнутри. Неужели…

Нет, нет! Бред! Откуда этот старик может что-либо знать?!

— Что значат эти символы?! — она сделал ещё один шаг к нему, требовательно глядя ему в глаза.

Ну, ну же!

Однако плечи старика внезапно поникли и он, покачивая головой в виноватом жесте, отступил назад. Как будто бы он хотел рассказать всем вокруг хорошую новость — но неожиданно забыл её.

— Я… Я не помню. Пытаюсь… Но не помню.

Пёрышко вздохнула, чуть прикрыв глаза.

Что и требовалось доказать. Одни разочарования.

Впрочем, ей не привыкать. Когда ждёшь от мира хоть чего-то, приходится постоянно иметь дело с разочарованием.

— Не помню… — продолжал тихо и растерянно бормотать старик. Пёрышко, зло поджав губы, протянула руку.

— Мой дневник, — потребовала она.

К её удивлению, старик отшатнулся.

— Он не твой, — огрызнулся он, делая ещё пару быстрых шагов назад.

— А чей же тогда? — зло прошипела она, подскакивая к нему. — Живо отдай сюда!

— Я… — лицо старика исказилось от боли. — Послушай, ты не здешняя. Остерегайся болот! Я вспомню и найду тебя! Клянусь!

— Где найдёшь?! — от возмущения она забыла о кинжале. — Отдай мой дневник!

— Отдам! — пообещал старик, часто дыша от волнения. — Не ходи на болота! Не ищи путь в особняк!

— Я не и собираюсь, — разумеется, она собиралась. — Но ты должен отдать мне дневник. Немедленно, — она говорила медленно и уверенно. С ноткой угрозы, как ей самой хотелось думать.

Она пыталась отодвинуть куда-нибудь подальше воспоминания о том, как Варг заявлял, что она не способна напугать даже мышь.

Старик, всё ещё часто дыша, резко кивнул.