Жемчужный узел

Ольга и впрямь удивила её. Упоминание водяного не вызвало в ней сильного изумления — женщина лишь нахмурилась, чуть поджала и без того тонкие губы. Когда же Лизавета дошла до сделки, перевернувшей всю её жизнь, задумчиво протянула:

— Ясно… Занятная же история с тобой приключилась, маленькая купчиха.

«Занятная — не то слово», — подумала Лизавета, вновь отпивая ромашкового отвара. То ли он подействовал, то ли сказалась усталость, но она почти перестала беспокоиться. Да и что ещё могло случиться сегодня? Разве что водяной явится перед ними — но пока явился лишь Лад.

— Всё готово, — проговорил он, входя в комнату.

— Прекрасно, — Ольга перевела свой проницательный взгляд уже на него и, не отрываясь от Лада, поинтересовалась у Лизаветы: — Ты не против, если мы не будем тебя провожать? Найдёшься?

— Наверное…

— Выйди из дома и обойди его слева, баню ты не пропустишь. Только загляни перед этим в дальнюю комнату, возьми в шкафу любое платье, какое приглянётся.

— Может, я всё-таки… — начал было Лад.

— Нет, — прервала его Ольга, и ласковый голос её показался Лизавете пугающим. — Нам с тобой надо кое-что обсудить, а девочке — побыть одной и обдумать всё, что с ней приключилось.

Согласия Лизаветы явно никто не спрашивал, да и ей самой резко расхотелось оставаться в избе. С неожиданной для своей усталости прыткостью она прошла в дальнюю часть дома, толкнула первую из двух дверей и, убедившись, что оказалась в нужной комнате, ощупью открыла шкаф и вытянула из него первый попавшийся наряд.

— Спасибо, — наспех поблагодарила, пронёсшись обратно к выходу, и юркнула на успевший посвежеть воздух.

Лишь на крыльце Лизавета остановилась перевести дух и обернулась, чтобы посмотреть на обычную с виду крестьянскую избушку. Но как бы просто изба ни выглядела, внутри неё точно было что-то не так.

04

Несмотря на странных хозяев дома, приютившего Лизавету, ночь в его стенах была не в пример приятней ночей, проведённых на постоялом дворе.

Проснувшись от лучей солнца, вольно прогуливавшихся по её лицу, Лизавета с удовольствием потянулась и сладко-сладко зевнула. Она чувствовала себя так, словно заново родилась: чистой, свежей, бодрой и — в чём ей было неловко признаваться даже себе — полностью довольной жизнью. Если дома Настасье частенько приходилось будить хозяйку по утрам, то тут Лизавета запросто встала сама и сама же оделась: натянула отложенную с вечера длинную рубаху, поверх — простецкий сарафан из грязно-зелёной ткани. Не сказать, чтобы наряд особливо её радовал, но в нынешней ситуации привередничать не приходилось, да и хозяев обижать не хотелось.

Убрав волосы в косу и сунув ножки в туфельки — единственное, что осталось от её собственного наряда, — Лизавета на мгновение замялась у двери. Она помнила вчерашний разговор с Ольгой, до странного спокойно отнёсшейся к рассказам о водяных и чудесных перемещениях, и задумалась, как теперь с той общаться. Стоило ли ждать подвоха? Нужно ли скрывать предмет их вечерней беседы от Лада — или Ольга сама ему всё поведала той же ночью? Лизавета терялась в догадках и понимала, что вряд ли додумается до правильных ответов. Оставалось их только узнать.

Снаружи, как оказалось, уже кипела жизнь. Ольга крутилась у печки, платье так и шуршало. Лада не было видно, зато обнаружилось новое лицо — за столом, с ногами забравшись на лавку, сидела прелестнейшая девчушка с белоснежными длинными волосами.

На звук шагов девчушка — на вид ей можно было дать лет пятнадцать — вскинула голову и приветственно махнула рукой, в которой держала щедро смазанную маслом булку. Ольга заметила движение краем глаза: почти сразу она обернулась, встречаясь взглядом с замершей в проёме Лизаветой. При виде неё губ Ольги коснулась улыбка, но не радостная, а будто сочувственная.

— Доброе утро.

— Доброе, — смутившись, Лизавета уставилась в пол.

— Доброе! — раздалось звонкое со стороны стола.

Бодро стуча пятками по полу, безымянная девчушка преодолела разделявшее их расстояние, и вскоре в поле зрения Лизаветы появилась её рука: худенькая, как у птички, с остро выступившей косточкой на запястье.

— Я Инга, если что.

О! Не в силах сдержать любопытства, Лизавета подняла голову, чтобы посмотреть на вторую названную сестру Лада — и нахмурилась.

Внешность Инги была странной для юной девушки, какой она, по сути, являлась. Слишком светлая кожа, белые волосы, но поразительнее всего — глаза. Их можно было назвать светло-серыми, и это вполне соответствовало истине, вот только они были слишком светлыми. Живую радужку словно подёрнуло туманом, молочной дымкой.

— Она ещё не видела нас при свете, — Ольга быстро глянула в сторону Инги.

«Нас?» — Лизавета перевела взгляд на Ольгу. В свете свечей прошлым вечером Лизавета не заметила этого, но у той были такие же бесцветные волосы и ненормально тусклые глаза.

— Мы полагаем, такое сходство объясняется тем, что у нас один отец, — произнесла Ольга с понимающей улыбкой. — Достоверно это не известно, но мы обе сироты, обе появились на свет в одном месте, а тут ещё такая внешность…

Это имело смысл.