Жена нелегала

Позвонил, когда она уже не чаяла дождаться никакого звонка – впрочем, она и с самого начала ни во что не верила. Думала: взял телефон так, на всякий случай. Ведь красавец, сердцеед, бабник, наверно. Испорчен женским вниманием до мозга костей. Зачем она, провинциальная курочка, ему нужна? Да к нему, вероятно, целая очередь всяких красавиц да светских львиц выстроилась! И все-таки ничего не могла с собой поделать: дергалась при каждом звонке. Стыдно сказать: бежала иногда к телефону!

На третий день перестала ждать. А уж от этого неурочного звонка рано утром на пятый день вообще ничего не ожидала. Хотела даже его проигнорировать, на работу опаздывала. Думала: наверняка тетушка, кто ж еще в это время звонить станет. Скорее всего, опять услышала по радио прогноз погоды и звонит предупредить, чтобы она оделась потеплей. Или чтобы зонтик не забыла. Подошла с мокрой головой, взяла трубку, сказала слегка раздраженно:

– Да?

А бархатный голос произнес:

– Это я.

Кто я? Что я? Приличия, вообще-то, требовали, чтобы Джули холодно спросила: «Кто говорит? Представьтесь, пожалуйста!»

Но пока она лихорадочно перебирала варианты, он повторил:

– Это я.

Как будто само собой разумелось, что это он, и никто другой. И что она сидела все это время у телефона и ждала только его звонка. Безобразие!

– Как дела?

Это, видно, он вспомнил, что все-таки в Англии находится, а не в своей Греции. Что здесь принято непременно и обязательно спрашивать: «Хау а ю?» Иначе это просто грубость неописуемая!

– У меня все в порядке. А у вас? – отвечала Джули. Надеялась, что звучала достойно, спокойно. Хотя голос все-таки дрожал слегка, предатель.

И тут же спохватилась: ответив на формулу «Как дела?», она тем самым как бы признавала, что знает, с кем говорит. А надо было ведь изобразить недоумение! Но теперь уже позд но. Господи, она даже не знает. как его зовут! Какое неприличие…

– Меня зовут Карл. Я фотограф. Хотел бы пригласить вас в кафе на чашку кофе. Или чая.

Джули была поражена. Хотела сказать: какое странное имя для грека – Карл. Но сдержалась. От растерянности не нашла ничего лучше, как тоже представиться:

– А я – Джули… Очень приятно!

Ох уж эти английские формулы! Выскакивает «очень приятно» автоматом, как только производится обмен именами. А ведь тем самым признаешь право собеседника продолжать разговор. И даже даешь понять, что можешь согласиться на такое нелепое предложение: пойти в кафе с совершенно незнакомым мужчиной. Причем иностранцем! Ой-ой-ой! Что сказали бы папа с мамой! Что скажет тетушка! Ну, ей, впрочем, совсем не обязательно об этом знать…

Вот опять она растерялась, не сообразила, что сказать. А между тем в своем городе имела репутацию довольно бойкой и сообразительной девушки с острым язычком, на который лучше не попадаться. Но вот вышла на международную арену и… позор какой-то!

– Я в прошлый раз проезжал через ваш город, видел там, внизу, на подъеме на Олд-Хай-стрит, ресторан или кафе… Называется «Кафе Ройял». Уютное место. И в будние дни там, по-моему, не очень много народу. В среду, в четыре ровно, не опаздывайте, пожалуйста.

Нет, ну каков нахал! Права тетушка.

Но вместо того чтобы четко и ясно поставить нахала на место, Джули принялась лепетать, что работает в среду до пяти, ну, в крайнем случае полпятого может освободиться…

– Я в другое время не могу, – сказал Карл. Как отрезал. – Придумайте что-нибудь. Поменяйтесь с коллегами. Вы где работаете?

– В агентстве недвижимости «Бертон и Виллерс».

– Тогда, я думаю, проблем не будет. Вот если бы вы на атомной электростанции трудились…

Джули неожиданно для себя прыснула. Хотя так себе шуточка. Но с тех пор так и повелось: когда он хотел ее рассмешить, ей тут же делалось смешно. Но ведь раньше ей это было совсем несвойственно! Просто гипноз какой-то!

– С нетерпением жду встречи, – сказал он очень вежливо, но довольно формально. И повесил трубку.

А она, как полная идиотка, стояла еще некоторое время с трубкой в руке и смотрела на нее. Как будто видела в ней Карла. И ужасно досадно было, что разговор уже закончен, что бархатный голос с таким забавным, милым акцентом больше не звучит. И что как-то глупо все вышло, не смогла она показать, как она остроумна, находчива и начитанна. Потом опомнилась, сказала себе строго: о чем ты? Не должна ты была ему ничего показывать, отпор ему надо было дать. За кого он вообще тебя принимает? Да ни за что не надо идти в это дурацкое кафе, еще чего!