Женское счастье

Человек, должно быть, живет с вечной надеждой самосохранения и неуязвимости. Где-то случилось землетрясение и целый город в развалинах — далеко, не у нас. Где-то самолет в штопор — а-а, не с нами, тоже далеко, несбыточно. В каком-то городе жилой дом террористы подорвали — невинных людей ох как жаль, а все равно неблизко. Где-то поезд с рельсов сошел, паром с туристами затонул, автобус на дороге — в лепешку, неизлечимая опухоль — все это вроде где-то, или за километры, или хотя бы за стеной, но не у нас, не с нами. Ведь и она, Тамара, никогда не могла представить себя обманутой мужем, несчастной матерью-одиночкой, без любви и семейного очага. Ей всегда казалось — чаша сия минует ее точно так же, как должны миновать катастрофы, войны, сокрушительные толчки земли.

Но случился просчет: все людские неприятности и беды предназначены для людей, именно, исключений не находится и не предвидится. Вот и ей, Тамаре, придется что-то пережить такое, о чем могла подумывать совсем отвлеченно, про других, про каких-нибудь девушек и женщин из драматических книжек.

— Спасибо вам, Ольга Андреевна, — благодарила Тамара. И хотя никаких решений, никаких шагов не предвидела в близком и даже дальнем будущем — пусть катится все, как катится, — все же разговор с врачом подарил ей проверенную радость будущего материнства.

Дома Тамара села в кухне у окна, глядела на улицу. За окном шел первый весенний дождь. Туманная рябь дождя объяла город. В дожде таились заунывность и успокоение. Дождь усмирял своей серой задумчивой бесконечной монотонностью; отчаяние, острая боль, ярость — не серого, не монотонного цвета… Тамаре дождь был сейчас по душе. Хотелось тихо поплакать. Дождь распускал с небес влажные нити и ровным печальным шумом наполнял пространство за окном.

Когда-то Тамаре мечталось шепнуть на ухо Спирину: «Спирин, я беременна…» Вот, пожалуйста, случай настал — шепни… Верно говорят, беда в одиночку не приходит. Да какая ж вторая-то беда?! Ребенок — это радость! Только поделиться этой радостью не с кем.

Наконец Тамара вздохнула и принялась готовить ужин: скоро должен был из университета вернуться Спирин. А она ему законная жена.

Глава 12

Нынешний вечер припас Тамаре возвращение в пустой дом: еще вчера Спирин уехал на семинар в Санкт-Петербург, прибудет через несколько дней. Идти домой коротать одиночество Тамара не спешила, надумала позвонить Софье, с которой не виделась больше месяца.

— Непременно буду ждать! — говорила по телефону Софья. — Сейчас весна, мне катастрофически не хватает витаминов. Принеси мне тех, импортных, в красочной упаковке, помнишь? И что-нибудь от аллергии захвати обязательно! Жду!

Весна в эту пору шла вразвалочку, без огонька. Солнечных дней было мало, все больше пасмурные: хоть и не холодные, но тепло без солнца топило снег в неохотку — слякотно. И все же воздух был приятно-мягким, с таинством всеобщей побудки. Крохотные серые мышки облепили матово-бурые ветки верб.

На мостовой узкий ручеек бежал возле бордюра, тек по наклонной. Тамара заметила, как рядком плывут два самодельных кораблика, маленькие, из спичечных коробок, колеблются на мизерных волнах. На перекрестке ручеек делал поворот, и один из корабликов вынесло на излучине на прибрежный асфальт, другой — поплыл дальше… «Вот и разошлись, — усмехнулась Тамара, — как в море корабли…»

Прошло еще несколько недель, а ведь у Тамары так и не было разговора со Спириным. Он, вероятнее всего, и не подозревает, что она ждет ребенка. От кого? От Олега! Она об этом на все сто процентов утверждать не может, но… Процент Спирина просто ничтожен. А если она объявит Спирину, назад уже не вернешься, придется играть… Всю жизнь играть? Но и оттягивать дальше некуда: вот Спирин приедет из командировки, и она ему все расскажет — нет, разумеется, не все…

— Спасительница моя пожаловала! — радостно встретила Тамару Софья, обняла ее, прижалась, надушенная по-французски вкусно. — Я весной буквально умираю от аллергии. А еще чувствую, просто каждой клеткой чувствую, что мне не хватает витаминов… Мне один знакомый посоветовал гормональные препараты принимать. Это не вредно, Тамарочка? Гормональные?

— Тебе все пойдет только на пользу, — откликнулась Тамара, мимоходом подумала: «Счастливая ты, Соня. Мне бы твои проблемы. И то правда: иногда одиночество для женщины — настоящий просвет…»

Слушая знакомый щебет Софьи, Тамара ненароком увидела на ее столе знакомую папку с номером ЮЗ-44, причем папка, наверное, находилась в работе: тесемки развязаны. Дурные воспоминания болезненно встрепенули душу: промелькнуло красное платье Курдюмовой, грубый овал лица ее мужа, недоверчивый взгляд Курдюмова-младшего.

Софья с каким-то наркотическим смаком вертела нарядную коробочку импортных витаминов, а потом тоже натолкнулась взглядом на папку посреди стола. Молча открыла ее, взяла сверху учетную карточку и протянула Тамаре:

— Смотри… Целая история!