Жернова. 1918–1953. Двойная жизнь

— Я целиком и полностью согласен с вами, товарищ Сталин! — с жаром воскликнул Киров, будто не заметив смены Сталиным официального обращения к нему на дружески-доверительное. — Я и сам частенько задумывался над этим вопросом и пришел к выводу, что если в том или ином народе существует некая тяга к самобытности, к сохранению своих лучших традиций, не противоречащих духу марксизма-ленинизма, не стоит гасить такую тягу, лучше направить ее в нужное для партии русло.

— Совершенно верно! — ткнул черенком трубки в сторону Кирова Сталин. — А вот некоторые через чур современные историки этого не понимают и пытаются истинную историю страны подменить неким суррогатом. Такое положение необходимо решительно исправить. Надо помочь старым русским историкам пересмотреть свои позиции и взглянуть на историю Великой России с классовой точки зрения, с точки зрения пролетариата…

— Полностью с вами согласен, товарищ Сталин, — подхватил Киров. — В законной борьбе с прошлым мы, что вполне естественно, не редко перехлестывали через край. Теперь, судя по всему, пришло время кое-какие перегибы начинать исправлять… Кстати, надо, как мне кажется, повнимательнее посмотреть на школьные и вузовские учебники по истории и географии, которые грешат ограниченностью и однобокостью изложения материала, — осторожничал Киров, в свое время приложивший руку к гонениям на историков старой школы, как и на всю Академию наук, квартировавшую в Ленинграде.

— В том числе повнимательнее посмотреть и на нашу застарелую любовь к администрированию, — подхватил Сталин, удовлетворенно кивнув головой, как бы еще раз прощая Кирову его прошлое. — Наш административный аппарат разросся до размеров непозволительных, он все более становится тормозом в нашем движении вперед. Как ты смотришь на эту проблему?

— Совершенно с вами согласен, товарищ Сталин, — остался на официальной позиции Киров, полагавший, что в таких серьезных делах он не имеет права переходить на приятельские рельсы. — Мы в Ленинграде все явственнее ощущаем глухое сопротивление как административного, так и партийного аппарата проведению в жизнь решений партии. Каждое такое решение приходится пробивать, проталкивать, преодолевая равнодушие чиновников всех рангов, их лень и безответственность, все большую склонность к бумажному творчеству. Наши попытки сократить советский административный и партийный аппараты наталкиваются на прямое сопротивление сокращаемых чиновников, не желающих расставаться с теплыми местечками и переходить на производство. И, между прочим, именно в партийных аппаратах наблюдается наибольшее сопротивление сокращению кадров.

— Я думаю, Мироныч, нам надо на ближайшем пленуме ЦК рассмотреть вопрос о преодолении бюрократизма в партийном и государственном строительстве. Нужны решительные меры. Партийные чистки практически ничего нам в этом смысле не дают: бюрократия быстро научается приспосабливаться к нашим половинчатым мерам…

— Совершенно верно, товарищ Сталин! Проблема давно назрела, и решать ее надо в общесоюзном масштабе.

— Целиком и полностью с тобой согласен, — дотронувшись рукой до рукава Кирова, с чувством произнес Сталин. Он был доволен разговором, доволен взаимопониманием, общей точкой зрения на проблему, которая особенно занимала его в последнее время. Помолчав немного, предложил: — Подумай, Мироныч, как нам лучше решить эту назревшую проблему. При этом решить самым радикальным образом.

— Я уже думал над этой проблемой, товарищ Сталин, — склонил голову Киров. — Мне кажется… нет, я уверен, что сокращаемых товарищей надо направлять на курсы, где они могли бы получить новые знания, новую специальность для дальнейшей работы и в то же время лучше использовать имеющийся у них опыт руководства массами.

— Что ж, в твоем предложении имеется рациональное зерно, — раздумчиво произнес Сталин. — Подумай, как это дело оформить организационно. Но так, чтобы не плодить новых чиновников. Боюсь, что это не решит проблемы в целом, — продолжил он с некоторым неудовольствием. — Тем более что многие представители так называемого «верхнего слоя революционеров» полагают, что они знают все, что учиться им нечему.

— Да-да, товарищ Сталин! — со сдерживаемым смехом в глазах подхватил Киров. — Таких, действительно, хватает.

— Вот-вот! О них-то я и веду речь! — оживился Сталин, кладя свою руку на плечо Кирову. — Я уверен, что мы найдем способ обуздать этих зазнавшихся товарищей, найдем способ разрушения бастионов, которые бюрократия возвела за последние годы. — И, улыбнувшись, предложил: — А теперь, я полагаю, нам надо хорошенько отдохнуть перед завтрашним заседанием Цэка. Надеюсь, что это заседание пройдет, как никогда, по-деловому. Нам предстоит решать конкретные вопросы народного хозяйства, без отвлечения на ненужные теоретические мудрствования. Нам нужно тщательнейшим образом еще раз рассмотреть планы индустриализации на вторую пятилетку. Мы не должны допускать уже выявленных ошибок. Особенно завышения плановых показателей. И тем самым не давать в руки врагов пропагандистского оружия против нас самих.