Жили-были

— Мама пришла, — обрадовался Митька у себя в детской. Кажется, откуда-то кубарем скатился, и вот уже дверь распахнулась, и сын вылетел ей навстречу. — Ты чего так долго? Чего купила?

Саша ощупывала его взглядом. С трудом удержалась оттого, чтобы не схватить его за подбородок, чтобы пристально и изучающе заглянуть в глаза. Но Митя как обычно прыгал вокруг неё, норовя заглянуть в сумку. Пришлось его разочаровать.

— Ничего не купила, я не заходила в магазин.

— Да? — Митя за своё плечо оглянулся, и Саша невольно проделала то же самое. И уж чего не ожидала увидеть точно, так это Ефимова, развалившегося на детской кровати, сложившего руки на груди и за ними наблюдавшего. А Саша поинтересовалась:

— Чем вы занимаетесь?

— Смотрим Гарри Поттера, — сказал Ефимов, усмехнувшись.

— Правда? И как тебе?

— Странно, но мне нравится. Занимательно.

— Интересно, — возразил Митя. Потом подпрыгнул от переизбытка энергии. — Мама, нам сегодня сказали, что у нас будут соревнования. Через три недели.

— Какие соревнования, — не поняла Саша.

— В секции, — подсказал Толя, поднимаясь.

— Если займёшь первое место, подарят ролики!

Саша осторожно кивнула, если честно, перестав понимать, что происходит.

— Ты же хотел ролики…

— Я уже передумал, — отмахнулся Митя. — Папа обещал мне скейт.

Саша смотрела на сына во все глаза. Не сразу нашла в себе силы заговорить, голос пропал. Затем изобразила улыбку.

— Замечательно.

Из детской вышла на ватных ногах, когда Митя вернулся на свою кровать, чтобы продолжить фильм смотреть. А вот Толя следом за ней вышел. Вышел и остановился рядом, наблюдая за тем, как Саша делает один судорожный вдох за другим. Ефимов стоял рядом и чуть слышно её увещевал:

— Всё хорошо, ты умница. Видишь, как всё хорошо? Ты зря боялась. Как в том детском стишке, помнишь?

Саша замахнулась и, не глядя, треснула его кулаком по плечу. А Толя обнял её, лишь поморщившись от удара, а ладонь приложил к Сашиной груди. Решил поразиться:

— Ого, сейчас выскочит.

— Он назвал тебя «папой», — страшным шёпотом проговорила Саша.

— Слышал. Между прочим, в первый раз. — Поцеловал её в щёку. — Раздевайся. Устала?

— Я устала переживать и нервничать, — всё тем же шёпотом проговорила она. — У меня нервная система ни к чёрту, Толя. А всё из-за тебя.

— Да, да. Всё из-за меня.

Ефимов голову к ней склонил, наверное, ожидал поцелуя или другой ласки, но Саша ему под нос кулак сунула, и он рассмеялся.

Но позже Саша всё же к сыну зашла. После ужина, когда Ефимов уткнулся в свой ноутбук, а Саша прошла в детскую, присела рядом с сыном, который нехотя и, морщась, читал упражнение по английскому вслух. Послушала немного, Митьку разглядывала. Смотреть отчего-то было тяжело, и чтобы отвлечься, заглянула в его дневник. Но спустя несколько минут, когда Митя с очевидной радостью захлопнул учебник, набралась смелости и спросила:

— Митя, ты ничего не хочешь мне сказать?

Он замер, покосился на неё. Переспросил:

— Что?

— Я не знаю. Сегодня, пока меня не было, многое произошло. Как… папа мне рассказал. — Заставить себя произнести это важное для сына слово, было достаточно сложно. — Вы поговорили, ты многое узнал. Может, у тебя есть вопросы ко мне?

Митя потёр нос ладонью.

— Тебя не надо беспокоить, ты расстроишься, — выдал он, в конце концов.

У Саши от удивления глаза распахнулись.

— Это тебе кто сказал?

Митя посмотрел на стену, потом на настольную лампу.

— Папа, — сознался он.

Саша задохнулась от возмущения, но показывать это ребёнку было неправильно.

— Он, конечно, прав… в чём-то. Чужие чувства нужно беречь, но не в такой ситуации. И если тебе есть, что сказать, что спросить у меня, сделай это. Я отвечу на любой вопрос. — «Наверное».

Митька фыркнул, как щенок, которому надоела игра. Но вопрос всё же задал:

— Он, правда, мой папа?

— Правда, Митя. — Саша сама поразилась тому, как спокойно прозвучал её голос. — Он твой папа.

Он снова нос потёр. Что за привычка? Это сбивает людей.

— Хорошо, — сказал он, наконец. Митя протянул ей учебник. — Убери в рюкзак, завтра первым уроком английский.

Саша учебник у него взяла, и так застыла ненадолго. Наблюдала за сыном, который с обезьяньей ловкостью забрался по лестнице на второй ярус, сел, поджав под себя ноги, и принялся разбирать машинку-робота.

Хорошо и всё? Саша поднялась, убрала учебник, вытащила из школьного рюкзака несколько фантиков от конфет, но прежде чем из комнаты выйти и оставить сына в покое, решила уточнить:

— Больше ты ничего спросить не хочешь?

Митя посмотрел удивлённо, головой помотал.

— Нет.

Саша вышла на кухню и остановилась, совсем не чувствуя себя успокоившейся. Скорее уж, растерянной.

— Сань, что? — спросил её Ефимов, остановившись за её спиной.

Она руками развела.

— Знаешь, что он мне сказал? — негромко, но выразительно проговорила она. — «Хорошо»! Хорошо — и всё! — Оглянулась на Толю через плечо. — Ещё одна твоя черта, одним словом меня доводить.

— А я так делаю?

— Да, Толя!

— Надо же. Понятия не имел. — Он схватил её за талию, навалился и прижался губами к её шее. — Всё уже закончилось, расслабься. — И на ухо ей прошептал: — Что мне сделать, чтобы ты расслабилась?