Жилище в обрядах и представлениях восточных славян

Кроме того, конструктивным и декоративным элементом крыши являются так называемые курицы (кокоры; белор.

какошки, какошины). Они представляли собой крюки, вырубленные обычно из ели с корнем, и служили для удержания теса на скате, для чего врубались в нижние слеги. На «курицы» укладывались желоба (потоки, водоспуски) для отвода воды, украшенные разнообразным орнаментом. Любопытно, что в народных представлениях коньки и курицы объединялись в качестве совершенно необходимых (и не только в конструктивном плане) элементов жилища, ср.: «Курица и конь на крыше — в избе тише»[295]

. По поводу самого термина «курица» И. В. Маковецкий пишет: «До сих пор точно не установлено происхождение термина „курица“, так прочно укрепившегося за этим видом конструкции и давно вошедшего в народный и научный оборот. В связи с этим интересно напомнить об одной постройке, зафиксированной нашей экспедицией в дер. Стрельниково Костромской области. В этом селении мы обнаружили одну из древнейших виденных когда-либо нами изб, принадлежавшую слепому старику И. А. Скобелкину. Эта изба существует более двух столетий и была построена на „курицах“, или пнях, как сообщил ее хозяин. По-видимому, использование естественного пня, связанного с землей выступающими на поверхность корнями и напоминающего по форме куриную ногу, могло послужить основанием для возникновения в народных сказках образа „избушки на курьих ножках“. Использование для конструкции кровли елового ствола с корнем или той же „куриной ноги“, у которой обрубились все пальцы, за исключением одного, предназначенного для укрепления потока (желоба на крыше), могло дать архитектурной детали название „курицы“. Этой детали иногда придавалась форма головы петуха или курицы, однако в некоторых домах тех же селений можно встретить изображение головы коня или другого животного»[296].

С крышей связано и последнее, самое обильное угощение плотников, которое называлось замочка крыши. «На Севере было в обычае устраивать „саламатник“ — торжественный семейный обед для плотников и родственников. Основными блюдами была саламата нескольких сортов — густая затируха из толокна или муки (гречневой, ячменной, овсяной), замешанная на сметане и заправленная топленым маслом, а также каша из поджаренной на масле крупы»

[297]. В этом «меню» обращает на себя внимание ритуальный характер блюд, употреблявшихся на свадьбе, похоронах и других обрядах жизненного цикла. С точки зрения ритуала строительства саламатник — типичный пример ритуального обмена дарами, о чем уже говорилось выше.

И, наконец, несколько слов о предыстории идей, связанных с верхом (крышей), завершением (достижением искомого результата). Мы уже неоднократно подчеркивали то обстоятельство, что на материале обрядов, сопровождавших строительство, можно реконструировать картину интеграции космоса, соединения основных его сфер как с помощью образа «мирового дерева», так и с помощью самого дома, выступающего тем самым в качестве эквивалента «мирового дерева». Отмеченные этапы строительства маркируют границы между космическими зонами. Завершение формирования вертикальной структуры жилища — установка князевого бревна

— в ряду этих соответствий безусловно связывается с идеей достижения верхнего предела (неба) и, таким образом, с достижением основной цели ритуала: установлением прочной связи между землей и небом, приданием миру первоначального состояния гармонии, которая была нарушена строительством нового дома.

Обряды, сопровождающие строительство дома, заканчиваются необычно. Мы встретились с любопытным явлением, зафиксированным не только у русских, но и в ближайших славянских традициях: в течение определенного срока (7 дней, год и т. п.) дом должен оставаться незаконченным с той целью, чтобы избежать смерти кого-либо из членов семьи[298]. Эта незавершенность носит подчеркнуто символический характер: например, на юге и Украине оставляют непобеленным небольшой кусочек стены над иконами. Недостроенные церкви и храмы встречались в Польше и в Сербии. Белорусы оставляли незаконченной стену или крышу. На Руси отмечен обычай целый год не делать крыши над сенями, чтобы «всякие беды вылетали в это отверстие». Поляки только на седьмой день по окончании строительства обмазывали глиной заднюю часть дома (и то не белой, а черной или желтой)[299].

Корни этих представлений нужно, вероятно, искать в истории функционирования мировоззренческой категории завершенности — незавершенности. Мы не ставим себе целью разрешить этот вопрос в пределах данной работы. Укажем лишь на наиболее перспективный с нашей точки зрения путь поиска.